— Чур! Ошибаешься, любимая. Всё же я считаю, что не с первого вальса соединились наши судьбы, а с первой и неожиданной встречи. Она состоялась, если ты не забыла, перед Новым годом, ровно за тринадцать дней до Старого Нового года, на дороге, по неисповедимому велению свыше, в самую морозную, снежную, нестерпимо холодную ночь. Помнишь?
А песня всё звучала и звучала:
…Снег кружится, летает, летает,
И, позёмкою клубя,
Заметает зима, заметает
Всё, что было до тебя…
— Как я могу, любимый, забыть незабываемое, конечно, помню, — и счастливая улыбка озарила её красивое, раскрасневшееся лицо, и вся она, сама радостная и счастливая, прижалась сильнее ко мне. — Ночь, мороз, снежная пурга, воющий ветер, я ехала домой. До Нового года оставалось совсем немного времени. Все мысли мои были заняты тем, как бы быстрее добраться домой, в тепло, к украшенной ёлке. Неожиданно, за несколько километров до города нашу машину остановил работник ГАИ и попросил меня присутствовать в качестве понятой при осмотре места происшествия, где, по рассказу работника ГАИ, неизвестная автомашина сбила двух мужчин, ожидавших на остановочной площадке рейсового автобуса. Один мужчина погиб на месте, а второй получил тяжкие телесные повреждения. Ты подошёл ко мне, как сказочный персонаж, весь в снежном одеянии, только лицо было без снега. Стал дрожащим от холода глуховатым голосом рассказывать об автоаварии и объяснять права понятых…
— Послушай, откуда у тебя такая ясная, цепкая память? Я прекрасно помню эту автоаварию, хотя прошло десять лет. Помню, что ты была понятой, но о таких подробностях, как я был в снежном одеянии, говорил дрожащим от холода голосом, прости, я не помню. Скажи, ты всё это сама придумала, чтобы меня подразнить, так? Ну и фантазёрка же ты!
— Знаешь, любимый, если ты любишь человека всем сердцем, всей душой, всем телом, будешь помнить всё: каждую чёрточку лица, выражение глаз, его волосы, его губы, каждое движение тела и запах его. Ты что, не согласен со мной?
— Отчего же, очень даже согласен.
— Знаешь, милый, хочу открыть тебе свой девичий, тайный секрет, — прошептала жена, касаясь своими горячими губами моего уха. — Ты только не обижайся, хорошо?
— Как я могу обижаться на тебя, любимая! — сказал я, тоже касаясь своими губами её уха.
— Я не сразу полюбила тебя. Я, если честно признаться, толком-то тебя не видела в ту ночь, не разглядела. Освещения не было, только фонарями вы пользовались. Я видела только общий твой облик и голос. Ни черты лица, ни твои глаза… После той ночи работа, жизненные хлопоты закружили, завертели меня, и я постепенно стала забывать отой встрече. Мало ли бывает встреч. Но иногда, нет-нет, да мелькали в памяти картинки, типа, какая трудная работа следователя и других сотрудников милиции. Ночь не ночь, мороз не мороз, холод не холод, метель, дождь, грязь, слякоть — надо быть на месте совершения преступления, искать преступников. Появлялась жалость к ним. Твой образ не очень-то закрепился в моей памяти. Так, обрывки: посиневшее от холода лицо, дрожащий от холода глуховатый голос… Так проходили дни. Вдруг вызов в милицию, к тебе. В повестке ничего не говорилось о причине вызова. Только у тебя в кабинете узнала, что ты вызвал меня по делу бывшего директора ресторана. Увидев тебя в кабинете, в нормальной обстановке, в светлое дневное время, без головного убора, в костюме тёмно-синего цвета, при галстуке — кстати, с голубинкой галстук очень подходил тебе, — услышав в нормальной обстановке твой слегка приглушённый голос, увидев смотревшие на меня чистые голубые глаза, я почувствовала, как у меня внутри что-то сломалось, дрогнуло, и я поняла, что ты моя судьба. С этого часа, с этого дня ты поселился в моё сердце раз и навсегда. Я уже не представляла себя без тебя. Чтоб я ни делала, куда бы ни шла, ложилась ли спать, просыпалась ли я — твой образ стоял перед моими глазами, везде ты был со мной. Закрою глаза — ты, открою — ты. И тогда запомнила всё: лицо, губы, волосы, глаза, не знала только запах твоего тела. Хотелось видеть тебя, быть рядом с тобой, говорить с тобой, прикоснуться к тебе, постоянно слышать твой слегка приглушённый голос, дышать твоим воздухом, но ты молчал, не звонил, не показывался. Это меня тревожило, не давало покоя. Боялась сделать первый шаг навстречу. Боялась, как ты воспримешь моё решение. Боялась вспугнуть, загубить зародившуюся мою любовь. В тот вечер, ставший впоследствии незабываемым, неожиданно для меня появился ты в ресторане со своими ребятами. Я сидела с подругами за столом, отмечали праздник Старый Новый год. Веселились, как все присутствующие в ресторане. Вдруг, как гром среди ясного неба, ты приглашаешь меня на вальс. Я от радости и счастья совершенно растерялась и не помню, как очутилась в твоих объятиях. Только крепко запомнила, как твоя правая рука нежно обнимала мою талию, а левая — тоже крепко держала мою правую руку, и мы кружились в вальсе, забыв обо всём на свете. Я не чувствовала пола под ногами, и мне казалось, что мы летим куда-то ввысь, кружась в воздухе. Тогда мы впервые поцеловались. Помнишь?