— Я тоже, кажется, слышал, — неожиданно подал голос участковый.
— Что ты слышал про «каустик», Николай Иванович? Подробнее можешь рассказать?
— Слышал от моих соседей, что они этим «каустиком», якобы, чистят санузлы в квартире.
— Погоди, погоди! А ну-ка скажи, а кто из твоих соседей работает на заводе?
— Иван Дубов. Он в электродном цехе работает.
— Отлично, ребята! — радостно воскликнул я. — Теперь скажите, вы поняли смысл заключения судмедэксперта? — Я пристально посмотрел на ребят. После небольшой паузы, неожиданно, как обычно, не вникая подробно в суть дела, заговорил Бобов:
— Если принять во внимание, что злостные, конченные алкоголики пьют всякие гадости, вплоть до тормозной жидкости, я не исключаю и такую возможность: подвернулся этот, как его «каустик», и по пьянке мог и выпить. Я не удивлюсь, если в следующий раз кто-то из алкоголиков выпьет и кислоту какую-нибудь.
— Какой же ты, Николай Никифорович, жестокий, безжалостный, бесчувственный человек к алкоголикам, — поддел я его. — Не забывай, они тоже люди. Точнее будет сказано, были ранее нормальными людьми. Жизнь ведь организована не по законам истинной человеческой справедливости. Всякое бывает в жизни: печальное стечение обстоятельств, всякие несправедливости по отношению к человеку, жизненные неурядицы, и в какое-то время они выпали из колеи нормальной жизни. Не оказали им своевременную помощь, не проявили милосердия. Они нуждаются в нашей помощи, поддержке…
— Мне с ними детей не крестить, — недослушав меня, быстро заговорил Бобов. — Они у меня вот где сидят! — и Бобов рукой показал на свою печень. — У кого-то в семье не заладится, бегут ко мне с жалобой. Разборки в семье — снова ко мне с жалобой. Пропил муж зарплату, жена его у меня с жалобой. Начинаешь собирать материал для наказания в административную комиссию или для отправки в лечебно-трудовой профилакторий, жёны снова ко мне, но уже не с жалобами, а, наоборот — с просьбой о помиловании. Начнут плакать, умолять, что они у них хорошие, были пьяны и потому дебоширили, и так далее, и тому подобное… Как я к ним должен относиться?
— Ладно, не расстраивайся, я так — к слову пришлось. Алкоголизм, считай, не привычка, а настоящая болезнь. Эта наша общая беда. Алкоголизм медленно, но верно, беспощадно, целенаправленно развращает, уничтожает, убивает и самого пьющего, и тех, кто с ним рядом. Его надо лечить, и лечить надо его чем быстрее, тем лучше, иначе это станет проблемой самого общества.
— Бороться надо с алкоголизмом надо, — сказал уже более спокойно Бобов. — Но одной милиции с этой проблемой не справиться. Нужен масштаб и — самое главное — всеобщее хотение и стремление, тогда и будет результат.
— Очень правильно и глубоко мыслишь, Николай Никифорович, — поддержал я его. — Это очень хорошо, но давайте обсуждение больной для всех темы отложим на более благоприятное время. Сейчас я хотел бы услышать мнение участкового Иванченко по поводу заключения судмедэксперта? Поймите меня правильно, я расспрашиваю каждого из вас по поводу заключения экспертизы не ради праздного интереса, как мне кажется, тут кроется какая-то тайна. Эту тайну мы должны раскрыть, и тогда мы выйдем на след преступника. Ведь каким-то образом этот каустик попал же в желудок сторожа Журова. Сам Журов, как мне думается, зная, что каустик опасен, вряд ли употребил его. Он же не самоубийца. — Выслушав меня, Иванченко вскинул на меня глаза и, не моргнув, выпалил:
— Я полностью согласен с Бобовым. Пьяницам, алкоголикам нет никакой разницы, что пить, что нельзя, лишь бы находиться в пьяном состоянии. Пьют же, черти, всё подряд. Мне представляется, какая может быть тайна, если человеку подвернулся этот каустик, по пьянке мог и выпить. Говорят же, что «пьяному и море по колено».
Я горестно покачал головой и сказал:
— И ты туда же, Николай Иванович, что и Бобов! Что у вас больше не о чём говорить! Задолдонили одно и то же. Надо мыслить, ребята, шире и глубже. То, что у Журова в желудке обнаружен этот каустик, это уже доказанный факт. Значит, это говорит о том, что он употреблял этот каустик. Теперь, когда мы знаем причину смерти, то возникает вопрос: каким образом этот каустик оказался под рукой Журова в ночное время, в замкнутом помещении мастерской? Вот о чём надо думать! У меня этот вопрос возник тотчас же, как только прочитал заключение эксперта. Как я помню и ты, Николай Никифорович, помнишь, вероятно, что при осмотре мастерской после кражи, никаких бутылок или другой ёмкости с такой жидкостью не обнаружили. Помнишь или нет?