Он схватил ее за запястье, позволяя своим когтям впиваться к нежной коже.
— Потому что ты мне веришь.
Она посмотрела на его руку. Ее губы дрожали, когда она смотрела на когти длиной не менее двух дюймов — когти, которых не было несколько секунд назад.
— Чем дольше ты живешь с укусом, тем больше контролируешь себя. — Он мог даже частично обуздать запах своих феромонов и почти удвоить и так высокую скорость заживления.
Взгляд Анны поднялся на лицо Джона. Он нарочно улыбнулся ей и сверкнул зубами, которые в мгновение превратились в клыки.
Она побледнела.
— О черт.
Да, это была и его первая мысль. Его губы опустились, покрывая клыки, и рука, которая держала ее ладонь в плену, расслабилась и начала гладить ее медленными, успокаивающими движениями.
— Ты не одинока в этом, детка. Я могу помочь. — Направить ее, научить ее, как его учили.
Он не думал, что Анна станет дикой. Женщина всегда удивляла его, как будто глубоко и жестко контролировала себя. Она может поддаться физической жажде, горящей между ними, но не уступит жадной силе луны.
Она не будет убивать.
Но тот, кто охотится на нее, мог бы.
— Я какой-то… монстр.
Нет, он уверен в этом. Она была такой же красивой, умной женщиной, как и всегда. Просто с несколькими новыми… способностями.
— Ты та женщина, которой была раньше, детка. Твоя жизнь продолжится так же, как и раньше.
— Как это может быть? — Одинокая слеза скатилась по ее щеке. — Боже, Джон, я стою здесь и говорю с тобой о проклятых оборотнях и смерти, и мне так страшно. Но даже сейчас, — она сглотнула и покачала головой, — черт возьми, даже сейчас я хочу тебя. Мое тело, кажется, горит. Эта одежда слишком теплая и плотная, а ты так хорошо пахнешь, что я просто… — она прикусила губу, затем закончила шепотом: — Хочу тебя. Неважно, кто я или кто ты. Я тебя хочу.
Он знал, как тяжело это было для нее. Она смирила свою гордость перед ним. Джон медленно поднялся, подошел ближе к ней и вдохнул ее сладкий запах. Его член был твердым все время, пока разговаривали.
Он хотел Анну, хотел ее с таким же сильным голодом, который она испытывала к нему.
Только у него не было оправдания в виде только что укушенного. Женщина заставила его жаждать. Феромоны или нет, он чувствовал бы то же самое.
Его большой палец провел по ее пухлой нижней губе.
— И я хочу тебя. — И он в ней снова, очень, очень скоро.
Но теперь, когда Анна знала правила их новой игры, ему нужно убедиться, что она готова к тому, что будет дальше.
Ее язычок лизнул подушечку его большого пальца. Он сжал зубы и заставил себя рассказать ей все остальное.
— Самое тяжелое время для тебя настанет в ближайшие двадцать четыре часа или около того. После этого все наладится. Похоть — это то, с чем легко справиться.
Ее зубы прошлись по коже большого пальца, и она слегка его прикусила.
Черт.
Его член дернулся от желания.
— Я хочу тебя снова, детка. Так хочу тебя, что чувствую голод в горле. Но теперь ты знаешь правду обо мне, — и о себе, — так что выбор за тобой.
Оборотни. Смерть. Сумасшествие. Желание.
Анна сказала, что все еще хочет его. Джон мог видеть желание в ее глазах, но он также видел и страх.
Что победит? Страх или желание?
Ее зубки отпустили его палец, и она отступила назад.
Страх или желание?
Она подняла подбородок. Нащупала на платье сзади молнию и расстегнула ее.
Платье упало на пол шелковистой черной лужецей. Ее сердце билось слишком быстро, а дыхание перехватило.
Запах ее желания наполнил его ноздри.
— Я знаю, кто ты, и знаю, кто я. — Кружево ее лифчика обнимало ее груди. Завитки на ее лобке блестели, как огонь. — Ты мужчина, я женщина, и так сильно хочу тебя, что мне больно.
Хотела и боялась его. Страх и желание.
Пьянящая комбинация.
Пора начинать настоящую игру.
Глава 5
Он поднял ее наверх, в свою темную спальню. Посреди комнаты стояла массивная кровать большого размера на коротких толстых ножках.
Рука Джона скользнула по изгибу ее ягодиц и сжала их. У Анны перехватило дыхание.
— Ложись на кровать, — приказал он, опаляя горячим дыханием ее шею. Она пересекла комнату, легла на матрас и услышала слабый скип пружин. В комнате пахло Джоном — тот же, богатый, соблазнительный запах.
Теперь он находился возле шкафа, копаясь внутри. Ее соски были тугими, а бедра подрагивали.
— Джон?
Он повернулся. Две длинные тонкие веревки свисали с его рук.