– Елку пора наряжать! – крикнула из зала Соня. – Мультики уже закончились.
Папа достал из кладовки деревянную крестовину. Топориком подровнял ствол елки и установил её. Мама принесла белую ткань. Укутала крестовину, словно в снежное одеяло. Папа потер руки, приготовился, видимо, к самому интересному – достать игрушки. Полез на антресоли. Кряхтел, роясь среди коробок и пакетов.
– А не тут-то было, – хихикнула Люся. – Не видать вам игрушек, как собственных ушей!
– Лида! – позвал папа.
Мама тихонько подошла к нему, он на ушко что-то ей прошептал.
– Сонечка, давай вырежем красивые снежинки и украсим ими елку? – спросила мама.
– А где наши игрушки? – смотрела то на маму, то на папу Соня.
– Видимо, домовой взял, – задумчиво ответила мама, доставая ножницы и тетрадь.
– Он не хочет с нами Новый год встречать? Елку украшать? – не унималась Соня.
– Наверное, у него свой Новый год, – улыбнулась мама и показала, как листок складывать. Соня послушно повторяла.
– А давайте с ним подружимся, может, он захочет вернуть нам игрушки, – предложила Соня.
– Что за глупости! – возмутилась Люся и тут же рассмеялась. – Столько я ждала их, а тут подружиться и вернуть игрушки. Вот смешная!
– Домовой конфеты любит, – сказал папа, взял первые готовые снежинки и повесил на елку.
– Ничего вы не знаете, это мальчики у нас сладкоежки, а я порядок и вкусную еду люблю. А у вас хоть и убрано, а достатка-то маловато, – фыркнула Люся, скрестила руки на груди. Но сердечко дрогнуло её, почувствовав семейное тепло и родительскую заботу.
– Эх! – вздохнула Соня. – Только сейчас пожалела, что конфет у нас нет.
Люсе нравилось наблюдать за девочкой. Заметила домовиха, как странно Соня призадумалась.
– На сегодня хватит. Ложись спать, завтра еще вырежем снежинок и на окна приклеим, – мама потрепала взъерошенный Сонин хвостик и ущипнула за маленький носик.
– Хорошо. Пойду умываться, – чмокнула родителей и побежала в ванную.
Люся проводила её взглядом. А Соня, оглянувшись, заскочила на кухню, что-то схватила там и вернулась в ванную.
Домовиха вошла в детскую, запрыгнула на любимый шкаф и давай опять перебирать украденные игрушки. Все ей не давали покоя слова девочки.
– Подружиться! Нет, ну вы слышали? – спросила Люся у игрушек. Но ни шарики, ни елочки, ни шишки не отвечали.
От размышлений отвлек шум. Люся взглянула вниз со шкафа. Соня тянула к ней тяжелый табурет, а после забралась на него. Стоя на носочках, заглядывала наверх.
– Домовой, извините, не знаю, как вас зовут, – прошептала Соня, – но я хотела бы дружить с вами. Принесла вам покушать, – она протянула руку и что-то положила. Люся пригляделась. – Прошу прощения, у нас нет сейчас конфеток, но морковка намного полезнее. Я её помыла.
– Что за неуважение! – возмутилась Люся и посмотрела на девчонку. – Не люблю морковку!
Соня замолчала. Люся видела, как она собралась уже слазить с табурета, но тут остановилась.
– Мама очень расстроилась, когда игрушки не нашлись. Если вас не затруднит, поделитесь хотя бы половиной. Я вам буду очень признательна и обещаю каждый день угощать морковкой.
– Еще чего! Ешь свою морковку сама! – отвернулась Люся и принялась выкладывать из блестящих игрушек импровизированную елочку.
Ночник приятно освещал комнату, за окном хулиганила вьюга. Чувствовалось, как ветер норовит проникнуть в дом, колыхая ажурные занавески сквозняком. Люся посмотрела в окно. Снег кружился вокруг яркого фонаря. Улицы опустели. Тут услышала тихие всхлипы. Взглянула на кровать. Соня накрылась с головой пуховым одеялом и носом хлюпает.
– Плачет, что ли? – пожала плечами Люся и спрыгнула со шкафа. Подошла к кровати. – И правда, плачет.
Вспомнила Люся слова бабушки Матрены. Она, когда ей косы плела, всегда говорила: «Будь добра и честна с теми, кто добром отвечает».
– Ну что ж я, монстр какой? – призадумалась Люся. Приоткрыла дверь и выглянула в зал. Елка, украшенная бумажными снежинками, грустно стояла у молчаливого телевизора.
Вернулась Люся на шкаф. Посмотрела на незаконченную импровизированную елочку и вздохнула.
– Так давно вас ждала, мечтала. Ну что же мне делать? – взяла шарик, с нарисованным низеньким, деревянным домиком со светящимися окнами. Напомнил он избушку, в которой Люся с бабушкой жила. Не одобрила бы бабуля ее жадность. – Вернуть надо! Но тебя оставлю, а то с кем мне еще разговаривать, – улыбнулась она шарику.
Собрала Люся игрушки, мишуру и гирлянду. Взяла подаренную морковку. Тихо прокралась в зал. Напевала «Маленькой елочке холодно зимой», иногда замолкала, откусывая морковку. Достала гирлянду, опутала ею елку. Взяла голубую сверкающую макушку, которая напоминала снеговика в остром колпаке. Взмыла Люся вверх, натянула верхушку и обратно опустилась.