Эх, шарики-фонарики. Живем!
*****
Лайза и Мак
Крутой спуск завершился ослепительно-белой равниной – застеленным снежком полем, тянущимся до самого горизонта. И ни камешка, ни кустика; отсутствовала и утоптанная дорога.
Темные точки Аллертон приметил еще издали – две, у самого края, - все никак не мог разглядеть, что это? Пока присматривался, размышлял – как через поле-то? Пешком? И не обойти его – по краям лесистые возвышения. Мда, задача.
Чем ниже, тем теплее – Лайза сняла варежки и теперь шагала, помахивала ими. Он думал, она будет говорить, не переставая, но заснеженные просторы до того заворожили ее ум, что Лайза благоговейно хранила тишину. Озиралась, вдыхала и выдыхала полной грудью, улыбалась.
Спустились еще ниже; равномерно скрипел под ногами снег. Точки приняли очертания не то скутеров, не то…
- Снегоходы! – вдруг взорвалась тишина звонким криком. – Мак, снегоходы!
И Лайза полетела вниз с такой скоростью, будто зажегся в пятой точке фитиль и сработал ракетный ускоритель.
- Стой, принцесса, стой…
И он кинулся следом за ней.
Снегоходы? Быть того не может. На Магии, где отродясь никто не слышал ни о технике, ни о цивилизации? Хотя, о чем он думает – волшебный уровень… Аллертон несся следом за Лайзой и не поспевал, а на ходу все билась мысль: снегоходы – он мечтал о таких. Чтобы по снежному полю, да на скорости, да ветер и снежинки в лицо…
- На них ленточки, Мак.
- Какого цвета?... – Он еще не добежал, а она уже водила пальцами по ручке газа – такой, как у мотоцикла.
- Синяя и желтая!
На него смотрели с восторгом.
- Синяя и желтая, любимый. Наши!
Он вдруг и сам задохнулся от восторга – как пацан, как мальчишка, получивший вдруг самый заветный «я-о-нем-никому-не-говорил» подарок.
- Спорим, ты меня не догонишь?
- Еще как догоню!
- А вот попробуй!
И Лайза ловко запрыгнула на кожаное сиденье того, что стоял справа – с повязанным на руле желтым бантиком.
*****
Дэйн и Ани.
- С горы? На этом?!
- А почему нет? Сейчас сядем, я обниму Барта, прижму покрепче, а ты разбежишься и толкнешь нас…
- А сам как буду запрыгивать?
- Следом.
Ани задорно хохотала. Нет, ее не пугал ни склон, конца и края которому не было видно, ни стоящая у его края резиновая надувная лодка с толстым дном. Санки, блин. Зеленые санки с пузатыми бортами и изображением морды улыбающегося медведя. Смешно, ага, очень…
- Они же неуправляемые!
- Так и склон без препятствий. Куда рулить?
Да в рот им ногу - всем шутникам этого мира. Как его угораздило связаться с девчонкой, у которой ни страха, ни здравого смысла?
- Ани, я на этом не поеду.
Синева неба резала глаза. Склон катился вниз на пару километров, а то и дальше – шагать по такому не перешагать…
- А я поеду. Мы с Бартом. А ты тогда пешком…
- Я - пешком?
Глядя на него, она хихикала – милая мордашка в обрамлении соломенных волос. Девчонка-постряпушка и женщина-воин в одном лице.
- Блин…
Эльконто совершенно не мечталось нестись с горы и реветь напуганным медведем. А как не быть напуганным, если ни руля, ни тормозов. А, если пенек на пути?
- Ани, а, если камень?
- Ты ведь сам говоришь, что Уровень волшебный.
- Но мозги-то еще никто не отменял.
- Не будь занудой…
Сегодня его однозначно оскорбили уже дважды.
- Я не зануда!
- Нет, милый, ты не зануда, ты – перестраховщик.
Ани-Ра быстро приблизилась и погладила его по лицу.
- Все будет хорошо, вот увидишь. Праздник же… Нас сюда пригласили, чтобы побаловать, а не чтобы пугать.
- Да я кучу навалю в этой лодке!
- Ну, давай навалим две кучи, чтобы не скучно…
- Вот же… блин.
А Барт, между прочим, уже сидел в санках – прямо по центру, - и ждал нерешительных хозяев.
- Предатель, - прошипел снайпер. – Пес без мозгов.
- Ну что, толкнешь?
- Толкну-толкну… Только, если сам не успею запрыгнуть, не поминайте лихом.
Ани разулыбалась и прижалась к его стылым губам своими мягкими и теплыми.
- Люблю тебя.
- Вот так всегда, - ворчал Дэйн, - люблю-люблю, а ты после делаешь все, что она тебе скажет… Всю дурость мира.
- Не ворчи. Лучше толкай.
Она запрыгнула в лодку, а Дэйн, щурясь от слепящего снега и ругаясь на чем свет стоит, наклонился и взялся за резиновые борта.
- На счет три. Раз… Два… Три!
Скорость нарастала с каждой секундой, с каждым сожранным дном метром – быстро, быстрее, еще быстрее, космически быстро! А после все просто слилось.
Поначалу он молчал и старался не закрывать глаз.