В твоей теплой и кожаной.
Наберусь силы, смелости
И по памяти заново наберу.
Только ты возьми меня за руку,
Занято…
Кетти, чувствуя хорошее настроение хозяйки, улеглась прямо на стол между словарей, да так и заснула.
Егор
Как только вернулся домой, даже не разуваясь, пошел к аптечке. Вытащил перекись, бинт, промыл разбитые костяшки и перевязал руку. Затем все-таки переоделся и разогрел привезенный тетей ужин. Пока ел, вспоминал сегодняшний вечер. Губы сами собой растянулись в улыбку, да в таком положении и остались. Наташа… такая милая, умная, веселая и очень красивая. Но ее красота не пустая. В больших глазах помимо грусти, читается большой опыт и зрелось не по годам. А я? Я тоже изменился, благодаря ей, стал мягче, добрее, мудрее. Больше никакого цинизма и меркантильности, нужно быть проще.
Почувствовал острую необходимость с ней связаться, даже по СМС.
Я: Привет. Что делаешь?
Вместо того чтобы написать ответное сообщение, Таша перезвонила.
-Ого! Ты из тех девушек, что не стесняются звонить первыми? – сказал я, отвечая на звонок. –Кстати, привет.
-Не забывай, что я уже однажды звонила тебе первой, так что это меня не трогает. Здравствуй. – ответил женский голос на том конце.
-Я рад. Так как ты?
-Мы попрощались два часа назад, что за это время могла случиться?
-Ну с твоей удачливостью… - начал я, а потом прервался и, отбросив все сомнения, выпалил: -Я соскучился.
-Вот только не надо про мою удачливость тут. – засмеялась Наташа и ненадолго замолчала.
-Что ты делаешь?
-Чай пью, работаю, с тобой болтаю… всего понемножку, а ты?
-Работаешь? – переспросил я, пропуская вопрос мимо ушей. Кстати, а почему она никак не отреагировала на мое признание? Понимаю, возможно, еще рано, но…
-Ну да. Помогаю маминой знакомой в издательстве переводить небольшие тексты.
-Дашь почитать?
-Мне то что, это же не мое.
-А свое дала бы?
-Нет, наверное, нет.
Тут в тишине квартиры раздался пронзительный свист дверного звонка. Я пообещал Таше перезвонить и пошел открывать дверь. Кого нелегкая принесла?
-Здравствуй, милый. – с порога сказал мой самый худший кошмар, а потом смело сделал пару шагов по направлению к кухне.
-Тебе чего, Нина? – спросил я, загораживая девушке проход в какую либо из комнат.
-Нам надо поговорить, Егор. – я поморщился и отпрянул от тянувшейся ко мне руки с ногтями, покрытыми ярко-алым лаком. Вот у Наташи ногти тоже накрашены, но не так ярко, да и длины небольшой, все очень аккуратно и невинно.
-Нам не о чем с тобой разговаривать. Уходи.
-Я беременна.
Сначала я застыл, переваривая такую новость, но потом меня пробрал смех. Истерический. А после пришло осознание реальности.
-Чего?
-Я сказала, что у нас будет ребенок.
Тут я не выдержал и вышел из себя:
-Ты охренела? Сначала спишь, с кем попало, а потом являешься ко мне и выдаешь такое? У тебя хоть немного совести есть?
Совсем не нежно схватил девушку за руку и вытолкал на лестничную клетку. Совсем ошалела, идиотка.
-Мне больно! – заверещала Нина.
-Ты совсем ошалела! Какого черта ты приходишь сюда? С какой стати я должен верить во весь этот бред?!
-Вспомни события пятинедельной давности, мы…
-Заткнись! – честное слово никогда не разговаривал так с девушками, но сейчас у меня не было сил выслушивать все это.
Да, я помню, как сорвался. Просто недавно завалился ночью к Нине и заставил себя попробовать простить ее, но следующим же утром стало так тошно и противно…
-Докажи сначала, что он мой, а потом поговорим!
-Ты что хочешь, чтобы наш ребенок вырос ублюдком? Без отца?
Кое-как выставил Нину и захлопнул за ней дверь, когда с лестницы послышалось:
-А что скажет пресса, когда окажется, что сын главного кандидата в губернаторы края решил бросить своего еще не родившегося сына или дочь? Без шансов на нормальную жизнь? Или еще хуже заставил мать этого ребенка избавиться от него?
-Не трогай моего отца и не лезь туда, в чем совершенно не смыслишь, поняла? И ключи отдай.
-Потеряла.
После ухода Нины, я первое время ходил, как громом пораженный, переваривая полученную информацию. И больше всего я надеялся, что бывшая все-таки врет. Как я мог так попасть? Что мне теперь делать? А Наташа? Я же влюблен в нее, как подросток.
Но Нина права – я не брошу ребенка. Мне совесть не позвоит. Всегда считал, что мужчины, бросившие своих детей, недостойны в этой жизни ничего, а я не такой. Значит, придется отвечать за свои промахи.
Так, значит сначала нужно узнать, работает ли в праздники… как ее… женская консультация, вот. Затем отвести туда «мамашу»… а вообще желательно иметь друга-врача, который все расскажет, как на яву, а то мало ли.
До полуночи метался по квартире, как зверь в клетке. Каждые пять минут хватался за телефон, а потом вновь откладывал его, чтобы ненароком все не испортить. Не могу я сказать всего Наташе, а врать… нельзя, не ей. Потом лег в кровать, но сон все не шел, а мысли водоворотом крутились в голове.
Казалось я только прикрыл глаза, как в эту же минуту раздался звонок в дверь.
-Здравствуй сын. – сказал отец, переступая порог квартиры и проходя на кухню. –Долго же ты спишь. Никуда не торопишься?
-Нет. Чай будешь? – спросил я, доставая из шкафчика две чашки. –Или кофе?
-Кофе. Как жизнь молодая?
-Па, что-то случилось? – напрямую задал вопрос я, пропуская часть взаимных комплементов и тому подобное.
-К сожалению. Мне тут пару часов назад позвонила одна леди и сказала, что утопит мою предвыборную кампанию, как вы, молодежь, там говорите, новостью-бомбой?
Вот черт!
-Так уже не говорят, но… - начал я, когда отец, громко хлопнув по столу, ответил:
-Никаких «но», молодой человек! Если новость о том, что ты собираешься бросить своего ребенка и женщину, которая тебе его собирается рожать, просочиться в прессу… Короче так, вы как можно скорее подаете заявление и по-быстрому женитесь, чтобы никто ничего не узнал, понял меня?
-Пап, я не могу! – тоже повысил голос я. –Еще не факт, что ребенок мой, ясно? Я понятия не имею, с кем там еще кувыркалась эта девушка, да и нет уверенности, что она вообще беременна!
-Ты очень не разборчив в связях, сынок.
-Это прошлое. Я… сейчас все иначе, клянусь. Просто дай время разобраться.
-У тебя его нет, Егор. Делай то, чего она хочет. Я все сказал.
Отец вышел в коридор и закрыл за собой дверь квартиры. Хорошо хоть на последней фразе он немного успокоился, и разошлись мы более или менее мирно. Мне даже показалось, что на мгновение в его глазах показалось участие…
Нина. Одна только мысль о ней приводит в бешенство. Кулаки невольно зачесались от желания что-нибудь разбить нафиг! Какого черта эта дура полезла к моему отцу? Я надеялся, что мы сможем разрешить все мирно, без шума, но, видимо, нет.
«Надо успокоиться, надо успокоиться!» - твердил я себе, восстанавливая дыхание и стараясь придти в норму. Нужно, вроде, думать о чем-то хорошем, да? Лето, хоккей, щенята, котята, Кетти…
При воспоминании о домашнем животном Наташи, внутри стало как-то теплее. Я начал в уме перебирать различные события, связанные с девушкой, и, странное дело, но мне становилось лучше.
Правильно говорят: чувства, они как наркотик, дают тебе дополнительный стимул к жизни, облегчают любые поставленные задачи, но и ломают тоже. Я не хочу делать больно Таше, но отпустить, если все окажется правдой, тоже не смогу.
Тут я не сдержался и все-таки набрал девушку.
-Привет. – сказал я в трубку. –Как дела?
-Привет. Все хорошо, ты как? Доделал свои дела? – с едва заметной ноткой обиды в голосе, ответила она.
-Прости меня. – ну не могу я ей врать! –Пошли сегодня сходим куда-нибудь?
-Егор… я собиралась тебе звонить по этому поводу. Мы завтра все уезжаем в Сочи к бабушке и дедушке – они возвращаются домой.