— Ох, Ваня! Я бы и сам хотел, что бы ты, да и все остальные в этой кучке с такими же желаниями, поскорей выучились на волшебников, тогда и вам и мне забот было бы меньше.
— Это как посмотреть! — Пробормотал Ворчун.
— Сколько там их уже? — Спросил Дед Мороз, переводя взгляд на недовольного гнома.
— Сто тридцать пять тысяч двадцать и вместе с этим одно! — Буркнул в ответ тот.
— Вот и славно, это значит, что скоро сто тридцать пять тысяч двадцать и один вариант снов про школу волшебства, встретят своих волшебников и волшебниц.
Дед Мороз просунул руку в мешок, что стоял на полу рядом с его ногами, он вдруг засветился изнутри, но уже через мгновение погас, как ни в чем не бывало. Старичок, вынув руку, продолжая довольно улыбаться, потянулся к следующему конверту.
Вытащив его практически из воздуха, поднеся поближе, он непривычно для себя нахмурился.
— Что, опять этот неугомонный мальчишка. — Надув грудь колесом, и подперев бока руками, спросил Ворчун.
— Да, да, да! — Продолжая напевать, ответил волшебник.
— Что и в этот раз ему не нужны подарки? — Дулся гном.
— Нет, я все понимаю, и даже немного уважаю его постоянство, но хоть бы раз поблагодарил за наши старания. Между прочим, не так-то просто найти подходящий подарок, когда он совсем ничего не желает. А может, нарисуем ему страшную кляксу из утреннего инея на окне, или пусть по пути со школы шмякнется посильней, на обледенелой дорожке? — Смеясь, предложил гном. — Тогда уверен чего-то он точно захочет, например, что бы зад болеть перестал.
Дед Мороз грозно посмотрел на недовольного гнома.
— Да понял, я понял! Это я так, просто к слову. — Спешно делая вид, что занят неотложной работой, буркнул тот.
Приговаривая тихонько себе под нос.
— Опять подсуну самую большую коробку для подарка его сестры.
— Ему и без твоих проказ в этот раз не сладко придется, похоже, для него этот Новый Год, может оказаться последним. — Вздыхая, сказал Дед Мороз.
— Как последним, неужели Новый Год отменят, а почему мне никто, ничего не сказал. Так это что значит, у меня скоро отпуск?
— Ты и так целый год отдыхаешь, Замок уже весь снегом запорошило, а ты и бровью не ведешь. — Напомнил ему волшебник.
— Тоже мне маг называется, тебе стоит только пальцем взмахнуть и снег в тот час сам собой улетит. А мне что бы его убрать, и года целого мало. — Оправдывался Ворчун, уже вытаскивая метлу из чулана, в противоположном углу комнаты.
Дед мороз тем временем, не обращая внимания на вечно брюзжавшего гнома, дочитав письмо, почесав голову и немного покряхтев, щелкнув пальцами, вскочил со стула.
— Нет! Стоп! Я знаю это заклинание, только не опять! — Пятясь назад, отбросив метлу в сторону, закричал гном.
— Сегодня ты превзошел самого себя Ворчун. Боюсь, что у тебя уже вместо сердца, холодный как лед камень. Пора немного размяться, а то глядишь чего доброго, превратишься от злобы в глыбу льда, что на улице ни счесть, бродят.
В комнате, до этого освещенной лишь лунным светом, вспыхнул огонь в камине. Искры от него друг, за другом пританцовывая, помчалась к свечам, висевшим вдоль стен замка, а свет что, еще недавно падая от луны, проникал в комнату сквозь окно, как по команде направился к льдине, парившей в воздухе под потолком в главной башне Замка.
Когда в школе изучают фигуры, скажем круг или квадрат многие обращают внимание, что шестиугольник среди них будто бы самый загадочный, так как углов у него больше чем у других, но даже ему до этой льдины было далеко. Углов в ней было столько, что сразу не счесть, и если вы видели хоть раз диско-шар, то, и он ни в кое сравненье не шел с ней.
Свет от луны попадая внутрь льдины, преломляясь, расщеплялся на тысячи цветных струек, которые освещали, не только замок, но и всю округу на километры вокруг.
Утварь замка от заклинания, начала пританцовывая постукивать, позвякивать, брякать, шоркать, скрежетать, создавая заводную мелодию, не хуже музыкальных инструментов.
— Вот обязательно было северное сияние призывать. — Уже отстукивая крохотной ножкой ритм, бормотал Ворчун.
Дед Мороз видя, что гном еле сдерживался, чтобы не пуститься в пляс, с присущей ему улыбкой, затянул.