Единственное, что как-то затрагивает - это мировые войны. В них участвовали все вампиры. Надо же сделать подарок родителям?
И мы убивали. Кто-то из нас умер, кто-то родился.
Века текут мимо.
Вечность. Спокойствие. Безразличие. Одиночество.
Яна плакала.
Ее рука гладила меня по волосам.
- Я думала мне хуже всех, - выдавила она. - А на самом деле... бедный... как ты можешь так жить!? Вы же даже не знаете, что такое - счастье.
Где-то в глубине квартиры загремел замок. Я вздрогнул.
- Яна, если твои родители застанут меня здесь - мне придется их гипнотизировать. А сейчас... мне будет тяжело. Я пойду?
- иди. И... приходи завтра, ладно?
Я кивнул - и вывалился с балкона. Помахал рукой - и растворился в тумане.
Зайти на темную сторону я даже и не пытался. Все равно не получилось бы. Не то у меня было со-стояние.
***
Яна.
Родители встревожились, застав меня в слезах. Странно, но я смогла солгать им. Сказала, что про-сто накатила истерика. С кем не бывает? Посуда же цела? Мебель тоже. Я что - железный дровосек, что мне уже и пореветь нельзя!?
Мне поверили.
А я ждала следующего вечера. День тянулся, как старая жвачка. Противно и липко. Я нервничала. Придет!? Не придет!? Зачем ему!? Ну, пожааалуйста!!!
И чуть было не вытолкала Тимку в шею. Лишь бы он побыстрее рванул в свою качалку!
Оставшись одна, я открыла балкон (плевать что зима, он всегда у меня открыт) - и привычно взяла в руки скрипку.
Но не успела я начать играть, как в окошко опять постучали.
- Можно?
- Входи!!!
***
Сергей.
Она ждала меня. Я видел это. По вспыхнувшим радостью глазам. По засветившейся на измученном лице улыбке. По непроизвольному движению навстречу мне.
А я... Я весь день думал - идти или не идти.
Идти?!
Каково это - привязаться к однодневке? Жить вечность с раной на сердце? Пусть не вечность. Пусть сто, двести лет - разве мало!? Глупцы говорят, что время лечит раны. Есть и те, над которыми время не властно.
И я чувствовал - я могу получить именно такую. Если я уйду сейчас, мне почти не будет больно. Ес-ли я возьму билет на самолет, поезд, пароход, да просто поймаю попутную машину - вечером я уже буду далеко отсюда. И останусь таким же спокойным одиноким скитальцем?
Или нет?
Или я буду всю жизнь гадать, что было бы, если бы я пришел!?
Не идти?
Ей будет плохо. Очень плохо.
И это оказалось решающим доводом.
Я не мог причинить ей еще боль.
Я пришел.
Она только начинала играть. Я постучался в окно, вошел и привычно опустился на колени у ее ног. И тихо попросил:
- Сыграй для меня... одиночество.
***
Яна.
Мы виделись каждый день. То есть каждый вечер. Исключением был только отмеченный порознь Но-вый год. И все встречи проходили одинаково. Сергей возникал за окном, как призрак. Входил в ком-нату и опускался на ковер рядом с моим креслом. Инвалидным креслом.
- Сыграешь мне? - спрашивал он.
И я играла. То, что думала. То, что чувствовала. То, чего никогда не будет.
А он слушал. А потом говорил. И я слушала его, затаив дыхание. Он был совсем другим. Чужим. Не-понятным. С совершенно невозможной логикой, такой же ясной и холодной, как кусок льда за шиворо-том. Так могла бы думать Снежная Королева. Или - Снежный Король, если бы Андерсен позаботился создать его.
Невероятный.
Невозможный.
Отрицающий все законы разума одним своим существованием.
Господи, спасибо тебе за то, что он - просто есть.
Сергей приносил мне книги. Самые разные. От признанных мэтров вроде Куприна, до дешевых ро-манчиков в мягких обложках. Диски. От Альфреда Хичкока до детских мультфильмов. Требовал, что-бы я читала, смотрела. Расспрашивал. Делился своим мнением.
Иногда наши мнения совпадали. Иногда - мы спорили до хрипоты. Иногда смеялись вместе. Иногда плакали. Или плакал только один из нас, а другой утирал слезы друга. Друга ли!?
Я ждала наших двух часов в сумерках, как некоторые ждут - чего!? Я не знаю, что я могла бы ждать с такой одержимостью! Даже когда Валера только-только начинал ухаживать за мной, даже тогда у меня так не билось сердце. Я не смотрела с такой надеждой в окно.
Боги, как же я ненавидела случай, с сделавший меня калекой.
Боги, как же я благословляла случай, сделавший меня калекой. Ведь иначе мы никогда не встрети-лись бы. Никогда.
Я была счастлива. Я любила.
Я была безумно несчастна. Я знала, что это - ненадолго.
А еще я знала одну вещь.
Когда Сергей скажет мне: "Яна, мы должны расстаться" я найду в себе силы отпустить его.
Богами клянусь, я сделаю это. Я поцелую его на прощание в щеку. Я пожелаю ему удачи. И даже по-машу рукой на прощание.
А на следующий день я перережу себе вены.
Видит небо, это будет не так больно, как расставание.