Новогодняя ёлка
...Женька, ты знаешь какое сегодня число?
- А то! С утра было тридцатое.
- А ещё?
- Чего ещё?
- Месяц-то, какой?
- Какой, какой.... Декабрь месяц.... А чо?
- Здрасьте-подвиньтесь! На носу Новый год, а ты спрашиваешь. Чего у нас в доме не хватает по такому случаю?
Братишка пожал плечами, повернул голову направо, затем налево, потом медленно поднял глаза к потолку, словно пытаясь найти ответ там. Наморщив лоб, постоял так некоторое время, подумал немного, и выдал: «У нас не хватает праздника, вот чего!».
- Догадался наконец-то. А в Новогоднюю ночь, что должно стоять в доме? - с тонким намёком спросил я.
- Что? Что... должно стоять...
Он ещё немного подумал.
- Ёлка, вот что! Ёлка и игрушки! Ёлка и подарки! Ёлка и торт! - и радостно захлопал в ладоши.
- Мо-ло-дец!
- А я и сам знаю, что молодец. И мама тоже говорит, что я молодец, и папа...
- Ага, ты молодец, когда спишь, - решил я прервать его похвальбушки.
Женька обиженно надул губы и пробормотал: «Вечно ты мне праздник испортишь. А ещё старшим братом называешься».
- Женька, праздник люди сами себе делают, и родителям тоже, между прочим. Нет, ты только подумай, приходят папа и мама с работы, а у нас в комнате ёлка...
- Серёж, какая ёлка? - и он покрутил, как мама, у виска пальцем.
Наверно он у неё перенял. Мама тоже так делает, когда не согласна по какому-нибудь вопросу с папой. Это я давно заметил. А вот, когда Женька перенял у неё, это самое кручение, для меня остаётся сплошной загадкой. Вроде бы раньше за ним такого не замечалось, а тут на тебе, выдал!
Хоть и брат он мне, правда, младший, но «Чужая душа, чужие потёмки». То есть, не так вроде бы говорят, но как-то, похоже...
Как это тётенька, которая нам молоко продаёт, говорит, когда рассказывает маме о каком-нибудь случае в нашем посёлке? Аа-а..., вспомнил! - «Чужая душа - потёмки» - вот как она говорит. Или я опять ошибаюсь?
- Ёлка, которую мы с тобой принесём из тайги, - решил я уточнить свой ответ.
- Ага, ты знаешь, что с нами мама сделает! - губы его мелко задрожали, и он даже испуганно округлил глаза. - Она нас выпорет как..., как..., как «Сидоровых коз», или ещё чего пострашнее с нами сделает.
Он ещё больше округлил глаза, потом крепко зажмурил, и с придыханием договорил:
- Она нас в угол поставит! Вот!
- А ты и испугался. Тоже мне! А говоришь - я большой, я большой!
- Большой! А всё же мне в угол не хочется.
- Ты трус и девчонка! Я сам пойду, без тебя, и ёлку самую-самую лучшую принесу.... Ни у кого такой не будет. Папа с мамой придут с работы, увидят мою ёлку-красавицу, и знаешь, что скажут?
- Что скажут? - Женька приоткрыл один любопытный глаз.
- Скажут: «Серый, ты молодец!» Вот, что они скажут, и ещё, может быть, добавят...
Женька разом распахнул оба глаза, и с ехидцей закончил за меня: «Снимай, Серый, штаны, благодарить будем!» А папа, вытаскивая ремень из штанов, добавит: «Здравствуй, попа Новый год!»
После Женькиных слов мой праздничный энтузиазм несколько подувял, стал как-бы помягче, стал такой мягкий, как малосольный огур..., нет, как солёный огурец. Но я всё же решил не сдаваться. Я решил доказать этому..., этому... огольцу, что никакие препятствия (в виде поротого зада) не смогут меня остановить перед выполнением такого серьёзного...
В мои умственные рассуждения насчёт ёлок, поротых задов и прочего, ворвался голос брата:
- Я пойду с тобой! Я тоже хочу ёлку! А папе с мамой мы скажем, что решили им помочь с праздником.
При последних словах голос его сначала перешёл на шёпот, а потом он и вовсе куда-то пропал.
- Правильно Женька! Решили и постановили! Мы же братья. Куда один, туда и другой, так ведь?
- Даа.... Если бы....
Женька потрогал рукой свой тощий зад.
- Ааа, была, не была. Пошли! Только, чур, я несу топор, а ты ёлку.
- Ты ещё маленький топор нести. Я понесу топор.
- А я, что, ёлку что ли? Она же вон какая тяжеленная, я её даже не подниму, - и Женька обиженно надул губы.
- Не боись! Я уже всё решил ещё вчера. Я понесу топор, а ты потащишь санки.
- С ёлкой что ли? Так опять же...
- Ну, ты и тупой! Санки ты потащишь без ёлки, а с ёлкой мы потащим вдвоём.
- Ааа.
- Я же тебе сказал - я всё продумал, осталось только пойти в тайгу, найти ёлку подходящую, и срубить.
- Серый..., аа-а... как же...?
Женька посмотрел на меня, и в глазах его я прочёл какую-то невысказанную тревожную мысль. Но я не дал ему её высказать. Я бодро хлопнул его по плечу, и ещё, чтобы вселить в него больше уверенности в моей правоте, добавил: «Всё в порядке, ответственность я беру на себя!»
- Ну-у..., тогда...
Не закончив говорить, Женька пошёл одеваться.
Я тоже не стал медлить. Время-то шло, а нам надо было добраться до леса, хотя до него было рукой подать, найти ёлку, а потом её доставить целёхонькой домой.