Мазнув по мне брезгливым взглядом, граф отрезал:
— Исключено. Анахель, надеюсь, не стоит объяснять тебе необходимость вести себя соответствующим образом? Через месяц приедет король. Подобное поведение недопустимо!
— Почему? — вступила в разговор, отдав свою шубку Доротее. — Почему ребенку недопустимо веселиться и радоваться жизни? Она еще успеет загнать себя в рамки выдуманных обществом стандартов!
— Не вижу смысла объяснять что-либо женщине, у которой вообще нет рамок.
— Вы этого не знаете, граф! — на этот раз мужчина всерьез меня задел. Одно дело — нарочитые оскорбления, другое, когда осуждают человека, не зная его. — Еще скажите, что король ребенком не был и в снежки не играл!
— Не играл! — отрезал он.
— Тогда он аутист! — заявила во всеуслышание, да так громко, что и во дворце могли услышать.
Молодец, Кристина! В монархической стране публично царя хаять! Какое главное правило монархии? Правильно! О царе, как о мертвом, либо хорошо, либо ничего! Да и попросту неприлично так выражаться. Ты же медик, ну что за поведение?!
— Не знаю, что это значит, но предполагаю, ничего хорошего!
— Признаюсь, с королем я палку перегнула. Но вот с вашим диагнозом, пожалуй, определилась.
И не было в этом заявлении желания обидеть или уязвить. На фоне полученной графом травмы тела вполне мог развиться аутизм. Неумение общаться с людьми, любовь к замкнутому пространству, одиночеству. Конечно, случай не запущенный, но симптоматика на лицо. Он реагирует на ласку дочери, это уже дает надежду.
Все, конечно, замечательно, только теперь я не смогу злиться на графа. А смысл злиться на человека, с реакциями малолетнего ребенка? Да он сам себе не рад. К тому же, к неустойчивым пациентам нужен особый подход.
Теперь я смотрела на графа не как на врага, а как кот на сало. Перефразирую. Я смотрела на него как ученый на премию по токсикологии. Вот он — мой путь к докторской диссертации. Мой подопытный, мой больной, ненаглядный мой! Ценнейший исследовательский материал, кладезь знаний и полигон для экспериментов! Ух! Как там говорится, кролик — это не только ценных мех…
Злорадно потерла ладошки! Ученые годами бьются над вопросом связи аутизма с токсинами, а тут такой образец и первого и второго, что прямо самый лучший в жизни новогодний подарок! В том, что невозможность графа ходить связана с отравлением, я практически не сомневалась. Ну, оставалась вероятность того, что чудо-зверь ему попросту прокусил нервные окончания, но все же ставлю на яд. Потому что хочу. Потому что это дает надежду на то, что граф станет ходить.
— Чему вы так плотоядно улыбаетесь, графиня? — с опаской поинтересовался мужчина.
— Все хорошо, ваше сиятельство, — изобразила подобие реверанса, чем немало удивила всех присутствующих, включая самого мужа. — Все очень хорошо. Все так хорошо, что я после чая планирую наведаться в вашу спальню!
Таинственно улыбнулась и кивнула. Да. Я точно на правильном пути и предложу графу очень выгодную сделку! Главное, чтобы он меня не послал куда подальше. Конюшни чистить, например. Может ведь, если неправильно меня поймет и оскорбится. Подопытный должен добровольно даться, иначе как я буду ставить на нем опыты?
Дворецкий смущенно кашлянул, Доротея покраснела и глаза отвела, а Анахель почесала глаз… средним пальцем! Научила, блин, на свою голову. Почему все так себя ведут? Что я такого сказала? Наведаюсь в спальню после ча…
А-а…
— Ой, да я не в том смысле! Можно не в спальню, мне и кабинет подойдет для этого дела.
Граф осуждающе покачал головой, а Анахель теперь двумя средними пальцами нос чесала. Недовольна девочка. Да я сама своим языком недовольна.
— Разговор, ваша светлость.
— Сиятельство.
— Спасибо, Альберт. Разговор, ваше сиятельство. После чая. Идемте, девочки, после прогулки нужно обязательно согреться, чтобы не заболеть. Ты любишь печенье, Анахель?
— Анахель? — строго позвал граф. Девочка обернулась и погрустнела. — Помни мои слова. Помни кто ты и какая на тебе ответственность.
— Хорошо, папа.
От озорного ребенка, который ничем не отличается от земных ребятишек, не осталось и следа. Передо мной чеканила шаг изысканная фарфоровая куколка. Такая же прекрасная и такая же безжизненная.
8. Брачный договор
За чаем она жеманно держала фарфоровую чашечку с блюдцем, пила маленькими глотками, сидела на кончике дивана, держала спину, не поднимала взгляд и вообще почти ничего не говорила. Как можно перекладывать на плечи маленького ребенка, который только познает мир, который должен бегать, играть и веселиться, такую ответственность? Раскрытие магии, король, приемы, этикет… Разумеется, рамки и правила приличия должны быть, но не калечить же психику юного существа!