<...> сделать категорические распоряжения ко всем исполнительным органам Союза о прекращении административного давления на Православную Церковь и о точном выполнении ими изданных центральными органами власти узаконений, регулирующих религиозную жизнь населения и обеспечивающих всем верующим полную свободу религиозного самоопределения и самоуправления. В целях практического осуществления этого принципа я прошу, не откладывая далее, зарегистрировать повсеместно на территории СССР староцерковные православные общества, со всеми вытекающими из этого акта правовыми последствиями, и проживающих в Москве архиереев возвратить на места". Имелись ввиду в первую очередь архиереи-исповедники и будущие мученики, составлявшие в то время братство Даниилова монастыря. Власти поняли, что им не удастся сделать из Местоблюстителя орудие в исполнении своих разрушительных для Церкви замыслов и стали искать другую кандидатуру. 15 сентября 1925 года прошел епархиальный съезд, созванный обновленцами для подготовки к III-му Поместному Собору. На нем присутствовал епископ из даниловского братства Афанасий (Сахаров), но присутствовал не как участник, а скорее как обличитель и обвинитель. В молитве участия не принял и не благословил собрание, а только сделал общий поклон и заявил, что ему на этом собрании быть совсем не следует, а явился он только по усиленной просьбе мирян, и за это присутствие на съезде должен просить прощение у митрополита Петра. Выслушав доклад о предстоящем соборе, епископ Афанасий стал говорить, что все обновленцы должны покаяться перед Патриархом или его преемником; что Синодальное (обновленческое) Церковное Управление неканонично и безблагодатно; что новорукоположенные синодальные архиереи - не архиереи, совершаемые ими хиротонии не действительны и посвящаемые ими должны быть перерукополагаемы, что он, епископ Афанасий, и делает. В случае искреннего покаяния, пожалуй, можно будет принять обновленцев и в сущем сане. Высказав все это, епископ Афанасий удалился. В ноябре 1925 года власти подготовили григорианский раскол - по имени возглавившего его архиепископа Григория (Яцковского), который во главе епископов-отступников фактически захватил высшую церковную власть, не имея на это никакого права, и сразу же объявил о своем признании безбожной мирской власти. 11 ноября 1925 года комиссия по проведению декрета об отделении Церкви от государства при ЦК ВКП(б) приняла решение ускорить движение внутри Церкви на отпадение от традиционных устоев, «сдвинуть» Церковь с канонического основания; для облегчения деятельности раскольников арестовать всех не лояльных власти архиереев. В этот же день митрополит Петр был "отстранен" от обязанностей Местоблюстителя Патриарха Российского. Святитель оставил бумагу, указав, что управление Московской епархией передается викариям во главе с епископом Серафимом (Звездинским), бывшим его помощником с августа по ноябрь 1925 года. Но по требованию властей владыка Серафим вынужден был покинуть Москву, уехал в Дивеево. Он писал своим духовным чадам: «Умоляю вас, яко детей своих родных: бойтесь волков в овечьей шкуре, живцов. Они полны дьявольской гордыни, самочиния, бесчиния, они сладко говорят, но горько их слушать, на языке у них мед, а на сердце лед. Яд аспидов под устами их, гроб отверст - гортань их, и, когда они говорят, говорят ложь, яко чада отца лжи - диавола. Блюдитесь от них, не молитесь с ними. Они лишают души спасения. Храни вас Господь в вере православной тверды и незыблемы - о сем ежедневно молитвы мои к Пастыреначальнику Христу воссылаю». О пребывании владыки Серафима в Дивеевской обители остались такие воспоминания. 14 февраля 1927 года, после всенощной под Сретение, которую совершали дома в келии, он вдруг бросился к окну, к одному, к другому, с молитвенными восклицаниями: «Пречистая Дева Богородица идет по канавке. Не могу зреть пречудной Ее красоты и неизреченной милости!» Вскоре властями была проведена акция по уничтожению канонического возглавия Русской Православной Церкви. Было заведено так называемое "Дело митрополита Петра (Полянского)", арестованы, среди прочих, и епископы-даниловцы, близкие митрополиту Петру. 18 ноября 1925 года арестован епископ Иоасаф (Удалов), 19 ноября - архиепископы Прокопий (Титов) и Гурий (Степанов). Основные, массовые аресты прошли 30 ноября. Были арестованы владыки Парфений (Брянских), Амвросий (Полянский), Николай (Добронравов), Иоасаф (Удалов), Пахомий (Кедров), Дамаскин (Цедрик), Герман (Ряшенцев), а также бывшие обер-прокуроры Святейшего Синода Владимир Карлович Саблер и Александр Дмитриевич Самарин и другие многие. Архиереям было предъявлено обвинение в том, что они состояли членами так называемого "Даниловского синода". Кроме того, "что они представляли собой членов своеобразного Бюро даниловской группировки, привлекая к своим особо важным заседаниям и других черносотенных церковных деятелей, как например митрополита Петра... и других. В частности в том, что приняли решение защищать эмигрантскую часть церковников для сохранения связи с ней, а также в решении признать киевским митрополитом Антония (Храповицкого)" - Первоиерарха Русской Православной Церкви Зарубежом. В ссылках и заключении уже находились владыки Феодор (Поздеевский), Иларион (Троицкий), Евсевий (Рождественский) и Стефан (Бех). С весны 1925 года проживал в Харькове без права выезда владыка Павел (Кратиров). Митрополит Серафим (Чичагов), вынужденный покинуть Москву, проживал в это время в Воскресенском Феодоровском монастыре под Шуей во Владимирской области. Работал там над второй частью "Серафимо-Дивеевской летописи". Началось создание новой церковной структуры - точнее сказать, структуры лжецерковной. Местоблюститель видел, что неминуем и близок и его арест. 5 и 6 декабря 1925 года, предвидя самые худшие последствия для себя, владыка Петр составил два документа, где было сказано: "В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам отправлять мне обязанности Патриаршего Местоблюстителя временно поручаю исполнение таковых обязанностей Высокопреосвященному Сергию (Страгородскому), митрополиту Нижегородскому. Возглашение за Богослужением моего имени как Патриаршего Местоблюстителя остается обязательным". В ночь с 9 на 10 декабря 1925 года митрополит Петр был арестован и заключен во Внутреннюю тюрьму ОГПУ. Началась страда мучительных допросов и нравственных истязаний в неволе. С июня по ноябрь 1926 года Владыка содержался в политизоляторе в Суздале, в одиночной камере. 5 ноября 1926 года Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ он был обвинен по групповому "Делу митрополита Петра (Полянского) и др., Москва, 1926 год" в том, что "являлся пособником и укрывателем черносотенно-церковной организации, поставившей себе задачей использование Церкви для сплочения реакционного элемента, ведения а/с агитации..." Митрополит Петр был признан виновным в том, что, "подчинившись руководству монархистов, деятельность свою по управлению Церковью вел по их указке и распоряжениям, стараясь перевести Церковь на положение нелегальной антисоветской организации". На допросе 18 декабря следователь спросил митрополита Петра: "А возможно ли признание Церковью справедливости социальной революции? - Нет, невозможно, - ответил заточенный Святитель. - Социальная революция строится на крови и братоубийстве, чего Церковь признать не может. Лишь война еще может быть благословлена Церковью, поскольку в ней защищается Отечество от иноплеменников и Православная вера". В следственном деле владыки Пахомия (Кедрова) записано, что он говорил: «Соввласть заставляет попов живой церкви быть агентами ГПУ. Нам нужно организовываться, чтобы противодействовать им и отстоять Православную Монархическую Церковь». В 1925-26 годах те архиереи-даниловцы, что не были в Москве и были на свободе, активно боролись с обновленчеством в разных епархиях. Так, епископ Амфилохий (Скворцов), содействуя спасению своей паствы в Красноярске, выпустил воззвания против обновленчества и в связи с очередным раскольническим лжесобором, в которых "красной нитью проводил свою мысль о непризнании законности и справедливости социальной революции". Владыка Амфилохий оказывал моральную и материальную поддержку многим архиереям, сосланным в Енисейскую губернию или направлявшимся через Красноярск в более далекие края, среди которых были епископ Иоасаф (Удалов), архиепископ Николай (Добронравов), епископ Дамаскин (Цедрик), архиепископ Гурий (Степанов). В ночь на 14 июля 1926 года он был арестован вскоре после жалобы благочинного обновленческих церквей 5-го участка Красноярского округа прокурору Красноярского Окружного суда о действиях епископа Амфилохия против обновленцев. Обвинялся в том, что, имея связь "с московским реакционным духовенством", "сорганизовал около себя группу в числе 12 человек монархичес