Матросы, абордажники и гвардейцы были выстроены вдоль бортов корвета в парадной форме и с оружием. Дружков раскланялся с чиновниками, местный этикет, благодаря испанцам, мартийцы уже освоили, и пригласил их в кают-компанию корвета. Портовые начальники в кораблях разбирались. Построенный из дорогих пород красного и черного дерева, сверкающий чистотой корвет, кают кампания, украшенная филигранной резьбой по палисандру и большими зеркалами, произвели на местных должное впечатление. Не говоря уже о стремительных обводах корпуса с удлинением 1:7.
Кают компании Ушакова и Суворова украсили заранее при подготовке экспедиции. Этим двум кораблям предназначались еще и представительские функции. Пушки, чтобы не смущать местных, накрыли чехлами. Впрочем, пулеметы стояли в боевой готовности, направив хищные дула не берег, в готовности выкосить все живое на берегу за секунды. На что способны пулеметы, местные знать никак не могли. Поскольку вести о разгроме испанских портов в Ла-Рошель еще не дошли, приходилось соблюдать осторожность.
Местному начальству предъявили, помимо верительной грамоты, еще и запечатанное послание королю Франции от Председателя Верховного Совета Республики, и сообщили, что письмо может быть передано только лично в руки Главе города. Те стали зазывать представителей Республики в магистрат. От этого Дружков в дипломатичных выражениях отказался, заявив, однако, что готов встретиться с Главой города и главами купеческих гильдий на борту корвета.
Главный таможенник поинтересовался, в каких объемах указанные в списке товары могут быть проданы местным купцам. Услышав цифры: 100 тонн сахара в мешках по 50 килограмм, 20 тысяч литровых бутылок крепкого алкоголя, 80 больших, 120 средних и 300 малых зеркал, 50 часов — ходиков, 200 очков, таможенник утратил дар речи. Ему пояснили, что продажа будет проводиться только крупными партиями. Возможен бартер на товары, указанные во втором списке: парусина, пеньковые канаты, ткани, ртуть, селитра и другие химические материалы.
После угощения, сопровождавшегося дегустацией привезенных напитков, местные удалились. При спуске по трапу их приходилось придерживать под локотки.
Вечером на борт заявились городской голова с секретарем — переводчиком и председатель купеческой гильдии города с тремя заместителями по направлениям деятельности.
После церемонии взаимного представления гостей проводили в кают — компанию, где уже был накрыт стол. Присутствовали Дружков, его заместитель Подригин, командир корабля Тюленев и переводчик — француз. Среди взятых в плен с двух разгромленных испанских армад оказались и французы, и португальцы, и генуэзцы, и немцы, и голландцы. Короче — представители почти всех европейских наций. Многие уже служили в Республике по договорам и даже были приняты в подданство. О том, что француз — это француз, местным не сказали. Его представили испанским идальго. Он должен был слушать, о чем гости говорят между собой.
За выпивкой и закуской французам повторили свою стандартную байку о прибытии с Камчатки, проинформировали их о положении дел в Новом Свете, подробно рассказали о разгроме Непобедимой армады и недавнем разгроме испанских портов. В состоявшейся затем непринужденной беседе согласовали цены на поставляемые сторонами товары. Дружков предлагал товары по тем же ценам, по которым должны были, согласно договорам, торговать купцы Везлеров. При этом он прекрасно понимал, что поставляемые через торговый дом Везлеров товары, прежде чем попасть к конечным покупателям во Франции, проходили через нескольких посредников, и их цена подскакивала минимум в полтора, а то и в два раза. Поэтому, предлагаемые французам цены, были для них крайне выгодными. Дружков сообщил, что эскадра задержится в Ла-Рошели только на 4 дня.
Купцы жаловались на скудные времена, говорили, что не смогут за считанные дни собрать сумму наличными. Предлагали в оплату банковские векселя от того же дома Везлеров. Дружков отказался, повторив, что кроме серебра и золота готов принять товары по бартеру по согласованным ценам.
Главе города вручили послание королю Франции Франциску-1. В послании Предсовета уверял короля в совершеннейшем почтении и отсутствии каких либо взаимных претензий между Францией и Республикой. Короля информировали о том, что все владения испанской короны в Новом Свете перешли в собственность Республики. Французские купцы приглашались с товарами в единственный республиканский торговый порт на острове Гренада. Глава обещал отправить послание с курьером в Париж.