Занавес
Действие второе
Там же, два месяца спустя. На месте круглого столика теперь стоит письменный стол. На нем множество книг и газет, телефон, стаканчик с карандашами и ручками. Возле стола — стул, на сиденье которого — куча грампластинок, а на спинке — карта мира. На полу — большой глобус. Книги всюду — на полках книжного шкафа, на полу, на оттоманке. На террасе также кипы газет и журналов. На стуле перед горкой — репродукция Пикассо. Слева и справа от входной двери на стене — маленькие акварели. Справа на специальной подставке — громадный энциклопедический словарь. На журнальном столике — книги с закладками, еще один стаканчик с красными карандашами, а также поднос с остатками завтрака. Перед камином — радиола-автомат, рядом с которой на полу валяется множество пластинок.
Раннее утро. Билли в очках сидит на диване, читает газету, страницы которой испещрены пометками красного карандаша. Отложив газету, снимает очки, кладет их на столик, встает и направляется к радиоле. Перебирает пластинки, читает этикетки, почти касаясь их носом. Выбрав пластинку, ставит ее на радиолу. Звучит тихая музыка (Анданте из Концерта ре-минор для скрипки с оркестром Соч. 47 Я. Сибелиуса). Билли возвращается к дивану, надевает очки и снова принимается за газету. Красным карандашом делает новые пометки.
Звонок в дверь. Через служебную дверь входит Эдди, посмотрев на Билли, сочувственно качает головой, идет открывать. Входит Пол. Услыхав его голос, Билли снимает очки, отшвыривает газету.
Пол. Привет, Эдди.
Эдди. Привет. (Выходит через служебную дверь.)
Пол(Билли). Привет прилежным и усидчивым.
Билли. Привет, привет.
Пол(подходя к ней). Ну, как наши дела?
Билли. Дерьмо.
Пол(грозным тоном учителя). Как?!
Билли(с приторной вежливостью). Прекрасно, благодарю вас. (Пол смеется.) Не желаете ли чашечку чая?
Пол. Нет, спасибо. (Прислушавшись, о музыке.) Чудесно.
Билли. Си-бе-ли-ус. Ян. Оп — сорок семь. Сорок седьмой опус.
Некоторое время оба слушают музыку.
Угадай, кто у меня сейчас был к чаю?… Или на чай? В общем, во время чая.
Пол. Кто?
Билли. Миссис Хэджес.
Пол. О! Ну и как?
Билли. Оказывается, она такая же серая, как и я. Даже еще хуже. Только строит из себя, что все на свете знает. Пришла. Сидим, молчим, говорить-то не о чем. А потом она вдруг хапает своими граблями вон ту книжку и квакает…
Пол(грозно). Как?!
Билли. Берет в свои руки вот ту книгу и говорит: «Ах, это прелестная вещь, я давно собираюсь ее перечитать».
Пол. А что за книга?
Билли(как само собой разумеющееся). «Давид Копперфильд» Диккенса. Чарлза.
Пол. Ясно. Ну и что?
Билли. А то, что она ее вовсе и не читала.
Пол. Почему ты так решила?
Билли. Да по ее разговору поняла.
Пол. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло?
Билли. Меня не это потрясло!
Пол. А что?
Билли. А зачем врать? Это что, преступление, если ты чего-то не читал?
Пол. Все мы иногда не дураки приврать.
Билли. И ты тоже?
Пол. Случается.
Билли. А вот я — никогда.
Через служебную дверь входит официант, забирает поднос с остатками завтрака, собирается уходить.
Пол(вполголоса, Билли). Благодарю вас.
Билли. Не за что.
Пол(показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне…
Билли(официанту, вслед). Эй, подожди-ка.
Официант останавливается.
Благодарю вас.
Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показывает Полу.
Сегодня получила. От отца.
Пол(глянув на конверт). Из Нью-Йорка?
Билли. До сих пор придти в себя не могу.
Пол. Что он тебе такого написал?
Билли. Да то, что он вообще мне написал! Первое письмо за несколько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я с Гарри уехала.
Пол. А чем он занимается?
Билли. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял какие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая что-то, улыбается.) Вообще-то старик у меня смешной. Каждый день брал с собой на работу поджаренный хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обязан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами справлялся — ума не приложу. Нас ведь у него четверо было. Три моих брата и я. Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один — и готовил нам, и купал, и одевал… Я помню, все мечтала: вот наступит день, и я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась — обхохочешься. Помню, прихожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ними сделал? Пошел в сортир, бросил в унитаз и воду спустил. Думала, убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тронул.
Пол. А с чего же он тебе вдруг написал?
Билли. Мое письмо получил. Я ему первая написала… Пишет, что каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не думала. Ну, может, раз в год. Да не только о нем — я вообще ни о ком и ни о чем не думала.
Пол. Может, тебе надо с ним повидаться?
Билли. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот видеть он меня не желает — до тех пор пока я веду жизнь этой… ну как ее… Гетеры! Я в словаре посмотрела… А вообще он нам всегда так говорил: «Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы написать на первой странице 'Нью-Йорк Таймс'». (Помолчав.) Послушай-ка, я тебе всю свою жизнь рассказала. Практически всю.
Пол. Мне было интересно.
Билли. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь?
Пол. О, это будет история довольно длинная. И довольно лживая… Скажи лучше чем ты сегодня занималась.
Билли(гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла в Национальную Галерею. Все как ты велел.
Пол. Ну и как, понравилось?
Билли. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так хорошо пахнет!.. Неужели ты не замечал?
Пол(с улыбкой). И долго ты там пробыла?
Билли. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следующий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять.
Пол. С удовольствием.
Музыка Сибелиуса смолкает. После короткой паузы звучит «Весенняя кукушка» Делиба.
Билли. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила, выбирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты сказал.
Пол. Умница.
Билли. Набрала такую кучу — поднять не могла. А потом думаю: черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в магазине всего книг, так моя кучка — капля в море! Да мне за всю жизнь и одной миллионной всего этого не прочесть — даже если у меня глаза лопнут! А ведь это только один магазин! Я там даже разревелась.