Александр Львович Ампелонов
Новоселье
Антон вышел на балкон и, глянув через перила вниз, увидел двор. Вернее не двор, а пустое пространство между длинными панельными домами, три огромные лужи, кучи мусора… И возле подъезда — только что посаженные деревца.
На новую квартиру Антон переехал вчера. Раньше он жил в старом деревянном доме, двор там был совсем другой: пятачок, обнесенный забором, тополя до крыши, тут же грядки, гараж и даже баня, как в деревне.
Теперь дом, в котором Антон прожил всю свою жизнь, в котором родилась его мама и даже бабушка, пошел на слом, а жильцов переселили в новые районы — кого куда. Одним из первых уехал Серега Красев, верный и надежный друг, который всегда выручал Антона в трудную минуту, ничего для него не жалел. Сколько лет они прожили душа в душу, а теперь Серега — в Зимилеве, на другом конце города. При переезде ему повезло больше, чем Сереге. Он попал в один дом и даже в один и тот же подъезд с сапожником дядей Геной, полным кавалером ордена Славы, любимцем мальчишек старого двора. Дядя Гена чинил им клюшки, рассказывал про войну, которую помнил так, словно она кончилась вчера, всегда защищал, если взрослые бывали несправедливы. Тетя Вера, его жена, работала кассиршей в кинотеатре, и на детские сеансы Антон с Серегой иногда проходили без билета…
И все же на новом месте Сереге нравилось больше. Здесь полным ходом шла стройка. Тянулись к облакам «небоскребы» по шестнадцать и даже двадцать этажей. К ним подъезжали могучие тягачи. Они везли на прицепах целые стены с окнами, в которые уже были вставлены стекла. Круглые сутки скользили в вышине ажурные стрелы кранов. Ночью, освещая стройку, ярко горели прожекторы, по черному небу рассыпались искры электросварки.
Каждую минуту тут что-нибудь менялось, рождался новый прекрасный мир, в котором будет жить немало хороших людей… Но пока начали заселять только первый дом.
Антон вздохнул и пошел на кухню, где лежала записка от мамы: «Еда на окне. Сиди дома. Буду в шесть». На подоконнике он нашел свежий батон, сыр и масленку. Масло размякло, стало невкусным. Холодильник пока оставался на старой квартире, отец привезет его вместе с вещами, которые не сумел забрать первым рейсом.
Позавтракав, Антон снова вышел на балкон. Солнце уже стояло высоко, во дворе было все так же безлюдно. Только у соседнего подъезда появился желтый автофургон с надписью «Мебель», а возле него крутилось двое мальчишек.
Антон помчался в прихожую, взял велосипед и спустился во двор. Фургон уехал. Мальчишки сидели на скамейке у второго подъезда и играли в значки. Один из них — маленький, белобрысый, в тренировочных штанах и футболке. Второй — постарше, чернявый, в батнике и брюках клеш.
Игра шла по привычным правилам. Мальчишки подбрасывали значки. Тот, чей значок падал на скамейку застежкой вверх, ходил первым и, нажимая на краешек, старался перевернуть значок соперника.
Антон подошел к игрокам поближе.
— Э! Обточенные не ставим, — воскликнул белобрысый, отбросив значок, поставленный на кон.
— Почему? — недовольно поморщился старший, хотя прекрасно знал, что значок с обточенными краями невозможно перевернуть.
— Не положено…
— А если у меня других нет?..
— Играй в долг.
Поколебавшись, чернявый одолжил у приятеля два значка. И тут заметил Антона.
— Смотри, ве́лик!
Белобрысый тотчас вскочил со скамейки.
— Чур, я первый! — крикнул старший и в два прыжка оказался возле велосипеда. Огромная пятерня его уверенно легла на руль.
— Дай прокатиться.
Антон кивнул: он для того и выкатил велосипед, чтобы познакомиться с мальчишками.
— Ты что, будешь здесь жить? — спросил белобрысый.
— Я только вчера переехал.
— А мы вон там. — Белобрысый махнул рукой влево от шоссе, где выглядывали из-за деревьев старые, потемневшие от времени деревянные дома.
— Э! Акила, заверни штанину, — приказал чернявый, перекинув ногу через раму.
— Сам завернешь — не маленький…
— А кто мне три желания должен?
— Я с тобой вчера рассчитался на пляже, — возмутился Акила. — Забыл?
— Ты с Витьком не спорь! — сказал чернявый и, ткнув себя в грудь, подмигнул Антону.
— Акила это что, имя такое? — спросил Антон, когда Витек, завернув штанину без посторонней помощи, покатил по дорожке.
— Это меня так ребята зовут, у меня фамилия Акимов, имя Леша — сокращенно Акила, — объяснил белобрысый таким тоном, что нетрудно было догадаться: кличка эта ему по душе.