– Митавье! Сорок кругов вокруг Академии, бегом марш!
– Возможно… – Подумаешь, сорок кругов. Нам оленям и шестьдесят не крюк. У меня теперь дыхалка как никогда – и носом и жабрами. Жабры только сохнут. Надо бы к фонтанчику забежать. Тридцать восемь… тридцать семь… тридцать шесть…
– Митавье! Что у вас сзади?!
Что-что? Хвост! Никогда не пробовали с лисьим хвостом в штанах побегать? Лето как-никак. Вот, когда штаны сзади топорщились, почему-то никто вопросов не задавал. А зря. Вдруг у меня там связка магических гранат была? Ладно, для всеобщего спокойствия, я его задрать могу, чтобы все видели – это хвост. А ничего так, на поворотах помогает. Тридцать четыре…. Тридцать три… тридцать два… тридцать один…
– Митавье! Подберите свои клыки с газона! Лидортонниэлю Миргландинниеру плохо!
– Госпожа Ясанна, она меня третирует!
Ах ты, пакость светлейшая! Я третирую? Да я только первировала. А вторировать даже не начинала! Ну, ладно, сейчас я мимо тебя пробегать буду и набычусь как следует. Наоленюсь, то есть. Кто не расступился в разные стороны, я не виновата. А если некоторые не умеют расступаться в разные стороны и ловят рога в грудную клетку, то лучше пусть спасибо скажут, что я сегодня по милости дяди без копыт. Нет, с жабрами надо что-то делать. Двать семь… двадцать шесть… двадцать пять… опять зубы режутся… двадцать четыре…. Двадцать три…. Тьфу! Ага, понятно, завтрака уже нет, только спазмы остались… двадцать два….
– Митавье! Стоять! Ко мне шагом марш!
Какой марш? У меня задние плавники с ритма собьются! Ничего не слышу. Сказано же – сорок кругов. Приказы надо выполнять последовательно. "Шагом марш" будет следующим на очереди. Двадцать… девятнадцать… фонтанчик, хорошо-то как!
– Митавье! Кто позволили пить во время бега?
Нет, ну умная она после этого? А как рыбам бегать? По суше что ли? Блаженство …. Прелесть… Фильтруем…ммм. А фонтанчик почистить надо. И планктон запустить. Нет. Стоп. Я же хищник!
– Митавье!
Яся сейчас светлую горячку подхватит. А вот за плечо меня дергать не надо. Тогда я и рогами мотать не буду и рычать не стану, как всякая нормальная акула. И я вовсе не плююсь. Кто-нибудь умеет плеваться из-за ушей?! Жабры у меня там. Так что это – не плевок, а техническая продувка! Я ж всплыла. Мне дальше бежать надо. Восемнадцать…
Ничего себе, кругом занятия, а мастер боевой подготовки в теньке на травке валяется. Что же Вы так, Ясанна Линарвиссэ? Не-хо-ро-шо! Нервы надо тренировать. Вот у меня не нервы, а причальные канаты и буксирные тросы. Спасибо дяде и его будильнику. Нет, завтра надо проспать специально. Хочу посмотреть, что получится. О-о! Подкравшийся мурлаг и полный драмзерх! Директора принесло попутным сквозняком… Шестнадцать… Приспичило же Ясе развалиться у него под форточкой со своими стонами, ырбуц её побери!
– Знаю, что на орочьем ругаться запрещено. А что, я уже вслух? Пятнадцать… Простите, директор, вырвалось. Третий раз жа жень жубы режушься… Жажний ряж, шешжешяш жва жуба… Пошмошхреть? Я шешняюшь. Хвошт шмошрите. Шымпашишный? Ш ума шойшти! Ражврашник! Шетырнашсашь… Тфууу! Тринадцать… Двенадцать… Лидор, привет! Побегаешь за компанию? Трус. Одиннадцать… Еще раз, доброе утро, Директор. Конечно, бегите рядом. Мне еще десять кругов мотать. Кто я? Я – оно. Предположительно – кабан лосистый жаберного лиса акулья дочь, спасибо дяде. Возможно, водоплавающая. Морской олень? Нет, на диверсанта-подводника я не тренируюсь. У вас для этого мокрые эльфы есть. Морские, то есть. А у меня только временная мутация. Переходный возраст. Не исключено, что переходный возраст – у дяди. Строго по часам. Не знаю я, куда хвост денется. В прошлый раз избыточные отростки бесследно истаяли. Восемь… А в этот раз, как получится. У дяди все модели меня – экспериментальные. Он сам не знает.
– Да-да! Опыты над ребенком, это Вы правильно сказали… Шесть… Случайный генератор заклинаний. Не хотите попробовать? Что только не отрастает в любых сочетаниях… Пять… Завтра дядя придет. Наставница вызвала. Да, наставница очень потрясена. Она – сама доброта. Четыре….
– Глубочайшая, прямо-таки бездонная у меня душевная травма. А сейчас я бегу к фонтанчику, жабры мочить. Осторожно, продувка! Уфф. Хорошо! Три… На сегодня хватит? Но у меня еще два круга и потом "шагом марш". Два… С удовольствием сделаю "шагом марш" отсюда. Команда старшего по званию, отменяет команду младшего по званию. Один остался… В лазарет я пойти не могу. Там нет фонтана и дубов, чтобы мочить жабры и бодать, а мне это очень надо. У меня, кажется, гон начался. Ой, что Вы, Директор? Я – порядочная акула! Четыре ряда зубов и жабры. Нет, жаберных щелей нет. Я же сказала – порядочная акула. Изрядная. Всего хорошего.
Ну вот. На сегодня все, а завтра – посмотрим. Завтра у нас… а, завтра у нас интересная тема: преступное оборотничество по зоологии и клятва крови по анатомии. Нет, на это я пойду. Обожаю сказки в исполнении ученых граждан. Ради такого даже Ясю с Лидором потерпеть можно. А сейчас – мороженого. Ой, шустрый продавец какой. Да куда ж ты от меня убежишь после такой тренировки? Стой, торговец вожделенным продуктом, зубом прицельно плюну! Оставь тележку и беги дальше, задаром не возьму. Ладно, живи без сдачи.
Н-да. Неудобно с таким ртом…. Отстаньте, прохожий, я – не воплощенное ругательство! Не видите, что ли, у меня трагедия – мороженное через жабры наружу прёт! Пока дойдешь до дома, комплекс неполноценности заработаешь. Наставники в обморок при виде меня падают, директор, страшно сказать, под хвост лезет, а Лидор… его вообще от меня тошнит. Все. Самооценка понижена. Пойду рыдать акульими слезами и сшибать рогами портреты предков. Может, дядя одумается и развоплотит проклятый будильник?
Как страшно жить! (2)
Здравствуй утро-новый день! Что у нас на завтрак? Пончики! Нет, я с утра такую пищу не ем. Дядя ушел к Ясе обсудить мой вчерашний облик, так что – тем более не ем. А менять пончики на такой великолепный шанс, как покопаться в дядиных новых разработках – глупо. Я первая должна узнать, отчего тряхнет мир. Ну, или некоторую его часть. Пусть даже маленькую. Меня, то есть. У дяди недавно был творческий кризис. Если кризис прошел, а он-таки прошел, значит, мой драгоценный родственник сотворил нечто новое. Пробовать будет на мне.
Страшно-то как! Почти так же страшно, как в тот день, когда дядя изобрел свое Зерцало истинной сути. Тогда в кабинете тоже ничего нового не обнаружилось. А если дядя что-то спрятал, пиши пропало. Благосостояние нашего семейства и так не слишком то преумножается. А родственничек предпочитает свободное творчество. Вроде бы не увязывается, да? Ничего подобного. Увязывается и еще как. Взять хотя бы это Зерцало. Гадость какая! Нет, лучше его не брать и в него не смотреть. Оно, гадкое изобретение, демонстрирует не лицо того, кто в него смотрит, а эти самые истинные облики. У нас ведь у всех есть свои тщательно скрываемые недостатки, так? Вот, оно их и показывает. Для шпионских дел – незаменимая вещь, если уметь пользоваться. Дядя не нашел ничего умнее, чем громко объявить о своем новом изобретении. Конечно, в первую очередь такой штучкой заинтересовались служители очень-очень незаметного ведомства. Дядюшку отправили на прием к самому Императору вместе с зеркалом.
Сначала все шло совсем неплохо. Император в зеркале оказался почти таким же, как в жизни. А мой дядя вообще никак не отличался от себя любимого. Две фрейлины упали в обморок – их заставили в это зеркало посмотреться. У трех офицеров стражи начался нервный припадок, еще один остался на всю жизнь заикой. Сделать зеркало от пола до потолка в зале приема делегаций дядя отказался. Вот это умно или как? Ну, что ему сложно, что ли? Раз Император согласен платить, так какое дяде дело, что будет с теми делегациями, и у кого потом какой глаз будет дергаться? Отказал. Хуже того – он еще и объяснил, почему таких зеркал делать не стоит, и отчего фрейлинам стало так плохо. Хитрая стекляшка считала истинным обликом тот, который образовался в результате совестливых самокопаний, признания своих недостатков и прочей размышлятельной чуши. Скандал. Император понял, что он – бессовестный самовлюбленный осел. Фрейлины срочно отправились повышать самооценку. Дядю спасло от опалы только то, что в Зерцале он остался таким как был – совершенно несамокритичным. То есть – хуже самого Императора. В результате был наложен запрет на выпуск продукции размером больше половины ладони, чтобы никто ни за кем не подглядывал. Народ некоторое время поразвлекался забавной вещицей, но мода быстро прошла. Так быстро, что дядя даже затрат на свои опыты и производство не окупил. А у нас теперь целый угол подвала этим хламом завален. Используем на сувениры к праздникам всем, кому не знаем, что подарить. Зеркальце с дядиной подписью "Чтоб вы себя так любили!" вполне подходит. Но я подсчитала – на сувенирах нам придется экономить еще лет сто пятьдесят, чтобы выйти из статьи "расход". Дохода совсем не предвидится. Кстати, я в зеркале гораздо лучше, чем в жизни. Дядя был потрясен и подарил мне зеленую помаду. Тоже его изобретение. Страшное. Два месяца не смывалась и ничем не закрашивалась.