26 марта. Случайно познакомился с очень способным юношей по имени Мельхиор. Уверяет, что ему уже есть восемнадцать. Верится с трудом: на вид совсем мальчишка, по-видимому, лет шестнадцати или семнадцати. Согласен стать моим учеником.
— Мельхиор? Вот чудное имя, — не удержался я. — Кажется, так зовут одного из рождественских волхвов?
Дядя Астор кивнул.
— Да, так и есть. Редкое имя, но какое красивое! Припоминаю, что Мельхиор им гордился, он говорил, что его имя означает «царь света». Если бы у меня был сын, думаю, я бы тоже его так назвал.
Он пролистнул ещё несколько страниц и сказал:
— Вот здесь снова есть кое-что интересное. Слушайте:
30 апреля. Постепенно выясняется, что Мельхиор — гениальный ученик, к тому же разрабатывает собственные гипотезы (очень убедительно). Поэтому взял его в напарники в серии экспериментов с собаками. Он подал идею испробовать сочетание голубого аконита и меркуриальной воды, в результате действие моего состава, бесспорно, усилилось. Лай Акселя теперь немного напоминает лепетанье моего младшего сына Бернарда.
Дядя Астор остановился.
— Бернард — это мой брат, — пояснил он.
— Знаю, — ответил я, — тебе он брат, а мне дедушка!
— И он в Норвегии, где лоси, — добавил господин Белло. Дядя Астор кивнул и продолжил чтение:
21 мая. Запретил Мельхиору проводить эксперименты в лаборатории без меня. Но студиозус не слушается. Очень честолюбив, весьма одержим идеей (моей) об искусственном развитии интеллекта у собак. Сегодня Мельхиор составил новое средство и поил им Бьянку. Заметных результатов, впрочем, не добился. Лучше бы дал микстуру Акселю. Однако Мельхиор считает, что самки более сообразительны.
— Ха-ха! — отозвался господин Белло. — Самки куда менее сообразительные!
— Вот и мой отец тоже считал, как ты, — засмеялся дядя Астор. — Потому что дальше он пишет: «Однако ассистент ошибается».
Я попросил дядю:
— Ты не мог бы сократить это всё и сразу читать с того места, где он пишет про превращение?
— Посмотрим, — ответил дядя Астор и полистал книжку. Через несколько страниц он остановился и сказал: — Вот что важно, вот что надо знать. Слушайте:
24 июня. В аптеке дежурим с Мельхиором по очереди, так что в Львиный переулок я хожу на полдня. Ещё полдня остаётся на эксперименты — и у меня, и у него. Мельхиор работает как зверь, вчера ночевал в лаборатории, всю ночь готовил любопытную тинктуру. Исходный рецепт у него — из Изумрудной скрижали. Какие компоненты использует, не знаю. Почему жидкость лазурного оттенка? То ли от купороса, то ли от мандрагоры. Малахит? Или просто ляпис-лазурь тонкого помола? Надо спросить. В первую очередь испробуем действие на Акселе.
Вечер 24 июня. В поведении Акселя перемен не наблюдается. По-прежнему лай, свойственный собакам. Мельхиор расстроен, хочет испробовать новые компоненты.
— Извини, можно спросить кое-что? — перебил я дядю Астора. — А в какой лаборатории они проводили опыты? Не у нас же в аптеке…
— Нет. Собачьи вольеры были здесь, прямо за домом, поэтому тут же находилась и отцовская лаборатория. В сарае в саду. Да вы его, наверное, видели — небольшой каменный домик.
— Не обратил внимания, — сказал я. — Я шёл за Белло.
— Да и неважно, — ответил дядя Астор. — Послушайте, сейчас будет самое важное место во всём дневнике.
25 июня. Произошло невероятное! Надо как следует спрятать этот дневник, чтобы он не попал к кому не следует! Мельхиор провёл ещё одну ночь в лаборатории. Утром я зашёл к нему. Он был бледен, после бессонной ночи еле стоял на ногах. Зато показал мне большую бутыль голубой жидкости со словами: «Возможно, Бьянка всё-таки произнесёт хоть одно слово». Я уговаривал его начать эксперимент с Акселя, но безрезультатно: он настаивал на Бьянке. Мы поставили перед ней миску, налили немного тинктуры, собака с интересом её оглядела, а потом выпила. Вскоре случилось невероятное. Она встала на задние лапы, начала расти, рост увеличился, шерсть выпала, морда стала почти плоской, похожей на человеческое лицо.