А потом мне приходит в голову мысль.
Я сопоставляю депрессию и Австралию.
Ларсен.
-Ники, все в порядке? – спрашивает мама.
Видно, я побледнела от осознанного.
-да, мам.
Кто же еще…
-Мелани, у меня к тебе очень серьезный разговор, - говорю я, садясь на кровать в гостиничном номере в Греймуте.
Я прилетел сюда специально, чтобы лично пригласить семью Маклемур на свадьбу, но, Мелани как всегда увязалась за мной. Кажется, ее не пугают тридцатичасовые перелеты – действительно, сутки в пути – это ничего, зато ее ревность будет успокоена. И чего она так в меня вцепилась? Мне никогда не казалось, что ревность равняется любовь. Да и вообще, любит ли она меня?...
За окном догорает закат – после дождливого дня, под вечер, тучи рассеялись, и теперь я гляжу за окно, как солнце гаснет в пламенном море.
Мелани примеряет перед зеркалом длинное красное узкое платье с глубоким вырезом.
-я вот сегодня прошлась по магазинам от нечего делать, и, знаешь, Ларсен… в этой дыре есть кое-что стоящее, да еще и недорогое. Ну так, на дружеский прием сойдет, а потом отдать нищим. Так что там у тебя такое стряслось? Ты выглядишь убитым, – бросает она и снова переходит на бессмысленную болтовню, – Ларсен, помоги мне снять колье…
Я не слушаю ее. Послушно встаю и расстегиваю цепочку на ее шее. Протягиваю ей. Мелани зажимает колье в кулак, а свободной рукой дотрагивается до моей груди.
-кстати, Ларс, а у меня под платьем ничего нет… - снова принимается она увиливать от разговора.
-Мелани! – я аккуратно убираю от себя ее руку.
Объясните мне кто-нибудь, ну вот почему девушки любят притворяться идиотками?!
Она обижается и садится на кровать. Я сажусь рядом.
-ну что такое?
-Мелани… ты помнишь ту девочку, Ники, которую мы чуть не сбили в ноябре в Греймуте? – осторожно спрашиваю я.
-ты должен был отдать им приглашения. Она что, закатила истерику? – цинично спрашивает она.
Ох, мне бы ни в жизнь не пришло в голову лично пригласить Ники на… свадьбу… так, не надо злиться, Ларс, думаю я, а Мелани медленно отвечаю:
-нет… я и не видел ее. Я говорил с миссис Маклемур. Ты знаешь… очень страшно видеть, как плачет взрослая женщина.
-что? – Мелани меняется в лице. – почему?
-у Ники опухоль мозга. После сотрясения. – отрывисто произношу я.
-ой… ну, мы можем помочь им найти спонсоров… - я вижу, что Мелани искренне пугается и сопереживает, пусть и поверхностно, но все же – это меня радует, я не понимаю ее ненависти к Ники.
-нет, Мелани, ты меня не поняла. Если бы ты видела ее… Мелани, мы должны спасти ее. Мы в долгу перед Николь после того случая. – уже увереннее говорю я. – и я пообещал ее маме.
-в долгу? А наши деньги…- начинает она.
Я не выдерживаю:
-Мелани, это всего лишь пятнадцать тысяч долларов на обследование, и одна спасенная жизнь, - бросаю я, прохожу в ванную и закрываю дверь изнутри.
Гляжусь в зеркало. Сам на себя не похож. Эх, ты, Столлингворт. Кто бы год назад тебе обо всем этом рассказал, не поверил бы. Однако, жалеть тебе совершенно не о чем…
-Ларсен! Ларс! Ларсен Столлингворт! Открой мне немедленно! – слышу я, как Мелани стучит в дверь.
Я не реагирую, я стою, думая о Ники.
-Столлингворт!!! Открывай, идиот!
Ого. Оскорбления пошли. Неожиданно. Я медленно открываю дверь.
-чего тебе?
Передо мной предстает рассерженная и надувшаяся Мелани. Какой же злобной и мерзкой она сейчас выглядит, - проносится у меня в голове.
-Ларс, я не понимаю, чего ты так распсиховался! – говорит она. - Подумаешь, какая-то девчонка! Очнись, Ларсен, в мире каждый год умирают тысячи таких девочек, ты не сможешь ничем помочь ей, ты только зря выбросишь деньги, а она умрет! Это же просто трата денег на ветер!
Что? Она сказала, на ветер? Все. Я больше не намерен терпеть ее, тупость и алчность Мелани выморозила меня вконец.
-заткнись, - подхожу я к ней ближе. – заткни свой грязный рот, шлюха.
Все. Во мне закипела ярость. Кажется, сейчас я выскажу ей все то, что хотел высказать очень давно.
Мелани открывает рот от удивления, а потом взрывается:
-ты что, офигел, урод? Как ты смеешь так говорить, неблагодарный! Ты только подумай: я – твоя невеста, а кто она? Она какая-то душевнобольная Лолитского ви… ай!
Я с размаху даю ей пощечину. Она не смеет говорить так про Ники.
-замолчи и слушай меня, тварь, - говорю я. – да миллиона таких как ты не хватит, чтобы сравниться с Ники! Ты – мерзкое, двуличное существо, способное только выпрашивать деньги. Ты сегодня опять промотала все на тряпки, и не хочешь помочь бедной больной девочке. Тебе нужны только мои деньги, я все это понял. Я сделал тебе предложение, и ты только и занялась тем, что стала пересчитывать мои денежки и тратить их на подготовку к свадьбе. Помощь кому-то для тебя – пустая трата. А кто придет тогда на помощь тебе, шлюха, когда ты будешь гнить в каком-то клубе? Я давно понял твою двуличную натуру, Ди-Ди. И я помню о твоей карьере, о твоем прошлом. О порно с тобой и четырьмя парнями. Я был идиотом, я верил, что ты исправилась. Но даже тогда, в моем клипе, ты играла шлюху. И скажу тебе честно, я понял, ты интересовала меня только потому, что ты профессиональная давалка. Больше в тебе ничего нет, и ты мне больше не нужна. Все кончено, с меня хватит. Уходи, - завершаю я свою гневную тираду.
Все это время Мелани стоит в углу, от страха прикрыв рукой рот и в ужасе глядя на меня.
-Ларс… Ларс… что ты говоришь… - шепчет она.
-или тебе помочь вещи собрать?
-Ларс…- Мелани плачет, но мне ее ни капли не жалко.
Я выхожу из ванной.
-я заплачу за твой билет обратно. Прилетай в Лос-Анджелес, забирай свои вещи из моего дома и проваливай. Вот тебе моя последняя великодушная подачка. А потом отправляйся продолжать зарабатывать себе на хлеб своим излюбленным делом.
-что… что… а как же свадьба… - в слезах пытается возражать она.
-Пошла вон!!! – разворачиваюсь я и кричу.
Мелани захлебывается слезами. Я накидываю куртку и выбегаю из номера, из гостиницы, бегу несколько минут, потом сбавляю шаг и медленно бреду по улице…
Что же я только что сделал? Я бросил свою невесту…
Странное ощущение: удивления и облегчения. Я все еще трясусь от бешенства и поражаюсь самому себе – ведь я ударил ее и так оскорбил, - но одновременно чувствую какую-то легкость на душе. Вот, я во всем разобрался, я больше не буду тратить время зря, на того, на кого не нужно, и не позволю больше себя обманывать… Теперь я свободен, свободен как птица! Свободен!
Пойти к Ники? Вряд ли, сомнительная идея. Уже десять часов вечера, и, наверное, Ники спит, ведь в ее состоянии вечером делать своем нечего, она же только грустит целыми днями… бедная Ники! Да и потом, я не уверен, что ее родители будут в восторге от моей идеи.
Я вижу впереди вывеску бара и иду туда. Прохожу, сажусь за стойку, заказываю виски. Надо же как-то успокоиться.
-простите, пожалуйста, вы уронили, - кто-то трогает меня за руку.
Я поднимаю глаза. Передо мной стоит миниатюрная девушка с слегка косыми темными глазами, черные волосы убраны в пучок. На губах доброжелательная улыбка.
Девушка протягивает мне десятидолларовую купюру.
-спасибо, - говорю я, забирая деньги.
-вы Ларсен Столлингворт? Меня зовут Мириам.
-да, приятно познакомиться, - машинально отвечаю я. – кажется, я где-то вас видел? – припоминаю я.
Внешность Мири кажется мне знакомой.
-да, я начинающая актриса…, наверное, вы видели мои фотографии на рекламных плакатах Греймута.
Точно. Она рекламировала шампунь на плакате, который я видел, пока брел сюда.
-Как вас к нам занесло? – спрашивает Мириам.
-долгая история, - улыбаюсь я и даже смеюсь.
-ну, я не тороплюсь, могу посидеть и послушать, тем более от вас… от тебя. Можно же на «ты»? – спрашивает она.