<p>
- Джон, - обратился к нему отец, - за разбалтывание посторонним людям секретов фирмы, в которой мы с матерью имеем честь трудиться, ты будешь показательно наказан. Можешь не оправдываться, тебя перед выездом неоднократно предупреждали о недопустимости подобного поведения. До сих пор мы слишком либерально к тебя относились, но теперь чаша нашего терпения переполнилась. Тебя ждет порка. Раздевайся догола, садись верхом на эту скамейку и затем укладывайся на живот.</p>
<p>
Джонни, которого доныне, несмотря на все его проказы, даже ни разу не шлепнули, был шокирован. В отцовских руках мальчик с ужасом узрел точильный ремень, которым его прадед по семейному преданию когда-то поколачивал деда. Отец этой участи уже счастливо избежал, а Джонни до сего дня и подавно был свято уверен в своей неприкосновенности. Жалобно пискнув, Джонни забился в угол, откуда, впрочем, был немедленно извлечен решительно настроенными родителями. С одеждой пришлось расстаться. Еще минуту спустя его насильно усадили на скамью, связав ноги под ней, и заставили улечься на нее пузом.</p>
<p>
- Я на вас пожалуюсь! - проныл Джонни. - Вы нарушаете мои права!</p>
<p>
- Куда? - усмехнулся отец. - Здесь тебе не Калифорния! Тут ни соцработников нет, ни телефонов доверия, ни законов таких, по которым можно засадить родителей, наказывающих своих нашкодивших отпрысков. Так что единственное право, которое у тебя осталось, это орать во всю глотку, и чем старательнее ты этим займешься, тем меньше получишь. Мать, держи ему руки, чтобы не вздумал прикрываться!</p>
<p>
Распластавшись на скамье в неприличной позе, юный Лоуренс до боли сжимал бедрами ее боковые кромки. Отец взмахнул ремнем, и на обе ягодицы словно кипятком плеснуло. Джонни взвизгнул, задергался, заизвивался на скамейке, но деваться с нее ему было некуда. Отец порол неумело, попадая по чем попало, зато старательно и со всей силой, несколько раз даже засадил отпрыску по самым нежным местечкам промеж ягодиц. Боль была такая, что Джонни потерял всякую возможность плохо выполнить предписание отца и орал так, что его действительно было слышно по всему острову. Когда зареванного мальчугана поднимали со скамьи, он давал себе страшные клятвы, что скорее язык проглотит, чем скажет хоть словечко о здешней жизни кому-нибудь постороннему!</p>
<p>
...Шелтон, натянув на лицо дежурную улыбку, пристально разглядывал зал для пресс-конференций. Надо же, сколько писак собралось, даже приставных стульев уже не хватает! А ведь вроде даже особо никого не оповещали... Впрочем, слухи по Лондону быстро разносятся...</p>
<p>
- Дамы и господа! - начал он. - Мы собрали эту пресс-конференцию в связи с несколько преждевременным распространением сведений о последних научных достижениях нашего Института клеточных исследований. Да, мы подтверждаем, что больному саркомой русскому мальчику Илье Иванушкину провели операцию пересадки выращенного для него нового тела, но это всего лишь единичный факт, операция совершенно не отработана, о возможных при ней осложнениях мы пока можем только догадываться. Тем не менее, коль скоро первые результаты наших исследований уже стали достоянием общественности, правление компании "Глобальный изыскатель" уполномочило меня пригласить желающих стать участниками дальнейших экспериментов по пересадке тел. Как вы понимаете, их положительные результаты никак не гарантированы, но для кого-то это может стать единственным шансом сохранить жизнь. Окончательный отбор участников экспериментов будет проводить руководство института, все операции пока будут осуществляться в институтских лабораториях и за счет компании "Глобальный изыскатель", соответственно, все полученные при этом научные данные становятся собственностью нашей компании. Операции будут проводиться раз в неделю, чаще не получится, соответственно, многим нуждающимся в них придется отказывать, поймите нас правильно. Когда методика будет отработана, мы откроем большую специализированную клинику в столице Кириату, куда смогут обращаться все желающие, но лечиться им придется уже за свой счет. Клиника эта также будет принимать на стажировку медперсонал изо всех стран мира с тем, чтобы они, обучившись, смогли проводить подобные операции у себя дома. Контактные телефоны и почтовые адреса для справок будут обнародованы в ходе нашей пресс-конференции. Я вижу, что вас всех уже распирают вопросы. Ну что ж, постараюсь на них ответить, не затрагивая, естественно, тех технологических подробностей, что являются секретами нашей компании.</p>
Глава 7.
Прорыв в геронтологии.
<p>
"А погодка-то вполне лондонская..." - подумал Винсент, озирая хмурые тучи, нависшие над Шереметьевским аэропортом. Перелет из тропического лета Ниунау в осеннюю Москву хорошему настроению никак не способствовал. Но ничего не попишешь - дело прежде всего. В столице России Шелтона ждали важные конфиденциальные переговоры. Все еще входящий в Совет экспертов шелтоновской компании Константин Петров и присоединившийся к нему Стивен Ньюбери давно уже окучивали местные элиты и сумели таки подготовить почву для тесного сотрудничества, теперь надо было нанести последний штрих.</p>
<p>
- Господин Шелтон, наше министерство всесторонне изучило ваши предложения и сочло их выгодными, - российский министр здравоохранения и социального развития был сама любезность, - мы также очень признательны вам за спасение жизни нашего юного гражданина Ильи Иванушкина и рассчитываем на дальнейшее сотрудничество в этой сфере, но все-таки хотели бы знать, насколько близок к успеху тот ваш проект, который софинансируется нашим суверенным венчурным фондом?</p>
<p>
- Близок, как никогда, - Винсент постарался растянуть губы в широкой улыбке, - загвоздка лишь в определении кандидатуры того, кто первым подвергнется операции омоложения.</p>
<p>
- Надо ли так понимать ваши слова, что у россиян есть неплохой шанс?</p>
<p>
- А как же иначе! Россия имеет столько заслуг перед человечеством в области геронтологических исследований и настолько славится своими храбрыми испытателями, что просто невозможно отказать вам в этой чести. Но, конечно, у нас есть и определенные требования к предполагаемому первопроходцу...</p>