– Ладно, тогда идем в сад, поговорим наедине.
Когда мы уселись на скамью под пальмой, он предложил мне начинать.
– Я влюблен в Фангрилу. Ты об этом уже знаешь, – начистоту сказал я.
– Да.
– Но Фангрила влюблена в тебя!
– Ты ревнуешь?
– Нет! То есть да, – признался я.
– Верградка меня не интересует. Я не зависим от действия гормонов и притяжения полов. Возбуждение наступит лишь когда я сам этого захочу. Я не буду составлять тебе конкуренцию.
– Но она ведь любит тебя!
– Это только инстинкты, – Элгор поморщился. – Со временем она поймет, что я ее не интересую.
– Я сомневаюсь в этом, – возразил я.
– Почему?
– Ты блистаешь воинскими умениями и умом. Тебя легко полюбить. К тому же ты одной с ней расы.
– Я – мутант, и не отношусь ни к одной из рас.
– Да, но твоя внешность соответствует ее представлению…
– Нет. Я не собираюсь ни с кем крутить романы. Но, думаю, что я догадываюсь, как можно тебе помочь. Хотя бы частично.
– Как?
– Атисара. Я научу тебя умению жить – играя, – пояснил экс абджудикум. – Как живет любой черный иртериан. Если хочешь.
– Это поможет мне добиться ее взаимности?
– Не гарантирую, – покачал головой Элгор. – Но вероятно.
– Но у нас же мало времени…
– Теперь времени достаточно. Я установил постоянную защиту и трачу минимум сил для ее поддержания. Время есть. Тем более что чем большего искусства достигнут абджудикумы, тем больше наш шанс разобраться с первоисточником контролирующего излучения.
– Тогда я согласен.
В атисару (искусство жить – играя), входил язык жестов, ликон, ланглий, стилостия и матрэ.
Язык жестов черных иртериан оказался невероятно сложен, малейшее отклонение даже мизинца могло обозначать уже совсем другое. Он богат словами и выражениями, но Элгор обучил меня лишь самым основным, пояснив, что остальным надо заниматься с детства, иначе на это уйдет вся жизнь.
Ликон – странная опасная игра. При стандартной вариации играющие садятся в круг, причем, чем сильнее существо, тем дальше он него садятся другие и, соответственно, тем больше у него противников. Потом достаются кинжалы: ваалы или дионы (дионами называется лезвие от кинжала, у которого нет рукоятки). Затем начинается собственно игра – мы запускаем друг в друга кинжалы, ловим летящие к нам и опять пускаем. Она требует большого искусства, ведь часто оружие запускается не прямым броском, а закрученным. Чем искуснее игрок, тем большее число кинжалов он достает. Фангрила, например, пользовалась четырьмя, а Элгор мог поддерживать до одиннадцати одновременно… Правда мы даже все вместе не могли играть с таким количеством оружия против его одного, поэтому чтобы увидеть эту его способность, я был вынужден прийти на его игру с другими черными иртерианами.
Ланглий – на наш язык переводится как "искусство углов". При этом двое садятся друг напротив друга, и ведущий пускает глиан (лезвие с упругим шариком на одном из концов) в соперника, причем, чем опытней, тем более изломанной линией, отражающейся от стен, пола, потолка и мебели. Поймав глиан, младший должен вернуть его владельцу… точно тем же курсом. Эта игра требовала ничуть не меньшей тренировки, и часто мне казалось, что я никогда не освою ее не достаточном уровне.
Стилостия – особое фехтование. Оно далось мне наиболее легко, тем более что я и до этого изучил несколько стилей.
Матрэ – искусство борьбы. Удивительное по многим параметрам, оно позволяло использовать любую часть тела, как оружие. Мне так и не удалось освоить его полностью, хотя бы потому, что люди не способны контролировать свое тело до такой степени и наши волосы, хотя и являются оружием, но совсем не таким грозным, как волосы черных иртериан.
Постепенно я понял, что атисара – это не только военная наука. Она исполнена глубокой философии. Когда я бросаю ваал в других – я совершаю поступок.
Насколько точно я его бросил – это насколько верно я действовал. Я отдаю свою жизнь в чужие руки, а потом она вновь возвращается под мой контроль… И так до конца.
Наконец настал день, когда мы сдали проделанную работу и принялись за разработку другого, еще более странного проекта.
– И каков в этом смысл? – никак не мог понять Артем.
– Я не вижу смысла.
– Возможно, разум, который нас контролирует, болен? Это многое бы объяснило…
– Но тогда многое и запутается…
– Ненормальные, у которых повышенные умственные способности, не редкость, – возразила Фангрила.
– Но какова же его цель?
– Да хоть уничтожить мир! Мы должны это остановить!
– Должны, – кивнул Элгор. – Но нельзя торопится. Иначе мы потеряем все и ничего не достигнем.
– Кто-то из нас должен стать шпионом, своим в стане врага… Настолько своим, чтобы его допустили до всех тайн, – предложил я.
– Если бы это было так легко…
Некоторое время спустя экс абджудикум оторвал нас от работы, ворвавшись радостный, и, одновременно, обеспокоенный.
– У меня есть информация.
– Какая?
– Я знаю, где находится источник излучения.
– Как ты это узнал? – удивился Артем.
– Где? – спросил я.
– В центральном здании. В лаборатории.
– Как ты это узнал? – повторил Артем.
– Я не буду говорить об этом. Иначе вы окажетесь в опасности. Главное, что теперь мы знаем, где источник. Если мои предположения верны, он на нижних этажах.
– Что будем делать?
– Заканчиваем этот проект и начинаем тот, при котором необходимо посещение подземных этажей.