Он сел на пол, немного придя в себя и кое-как привыкнув к свету, снова еле встал, цепляясь за перила, чтобы не упасть. Семья, она совсем рядом, еще немного и он доберется. Эта мысль подталкивала его двигаться дальше, к своей уже ощутимой цели. Он должен добраться до них и тогда все у них будет хорошо. Он об этом позаботится. Забравшись по лестнице почти ползком, чувствуя, как сильно слезятся глаза и практически ничего не видно, он начал стучать по столь знакомой двери, которую нашел буквально по запаху, пока не услышал торопливые и легкие шаги внутри. Кто-то стоял с другой стороны и смотрел в глазок, но офицер не мог встать.
— Это я. — Прохрипел он и еще раз ударил кулаком по двери.
Замок зашелестел, ударяя каждым движением ключа в голову, словно молотком, бесконечно мучая его, но он готов был что угодно стерпеть ради встречи со своей семьей.
— Господи, Михаил. — Раздался столь любимый им голос и женские руки подхватили его, затаскивая внутрь квартиры. — Что происходит? Что там творится? Везде стрельба, ни интернета, ни мобильной связи. Свет то появляется, то исчезает. Что происходит? О Господи, ты ранен.
— Собирай все необходимое. — Он еле слышал свой голос от невообразимого шума в голове, не то что слова супруги. — Мы уходим.
— Ты ранен. — Повторила испуганно еще раз жена, но Михаил покачал рукой.
— Царапина. — Произнес он с усилием. — Собирайтесь, мало времени.
— Папа. — Голос сына был словно гром в голове. — Что происходит?
— Быстрее, мало времени. — Он схватился за голову и поплелся в ванну, ощущая накатывающую дикую жажду и ярость. — Там чертовщина.
Он закрыл за собой дверь в ванной и принялся жадно пить воду, не останавливаясь, но чем больше он пил, тем больше ему хотелось пить. Офицер никак не мог напиться и от этого он ощущал только нарастающий прилив неконтролируемой злости. Наконец кое-как напившись он разогнулся и посмотрел на себя в зеркало. В свете моргающих светильников на него через зеркало смотрел человек с искаженным от ярости лицом и безумным взглядом красных от крови глаз. Смотря в свои ужасные глаза, он осознал очевидную истину, что была словно яркий свет во тьме. Он бы давно был бы в другом месте, спасся, но он остался здесь, защищая командиров, а теперь пришел за ними, за своей семьей и его зацепило. Где они? Это они виноваты во всем, эти проклятые командиры и его семья. Из-за них он оказался в этом проклятом городе. Михаил развернулся в ванной, понимая, что с ним что-то не так, он начинал не узнавать место, где он находиться и куча мыслей крутилась в его голове, постепенно угасая под влиянием нарастающего голода и ярости. Что это, где он, кто он?
— Миша. — Раздался голос жены из коридора и это привлекло его, дав краткий миг последних воспоминаний, отвечающих, зачем он здесь. Убить свою семью.
Человек медленно повернулся на голос тяжело дыша и сжимая кулаки. Они рядом, источники его проблем. Он ощущал их запах, он ненавидел их всей своей измученной душой. Они должны умереть. Он буквально вылетел из ванной, выбив плечом дверь, тяжело дыша и первым ему на глаза попался его маленький сын, который смотрел на него широко раскрытыми от непонимания глазами. С яростным воплем, сильным ударом кулака в лицо он уронил его и под крик жены, выбежавшей из комнаты, начал иступлено бить ногами, ломая детские кости. Отшвырнув жену, пытавшуюся защитить сына он вытащил нож и начал им кромсать маленькое тело семилетнего ребенка, пока не услышал стон жены, которая пришла в себя. Офицер поднял свои кровавые глаза, скалясь как дикий зверь, вырвав нож из исковерканного маленького тела, смотря как она поднимается с пола, держась за голову.
— Миша. — Прошептала она. — Боже мой.
Только это она успела сказать, прежде чем инфицированный накинулся на нее с яростным воплем, вонзая нож в тело снова и снова, пока все не было кончено и вопль несчастной не сменился последним стоном.
Тишина повисла в квартире и свет снова отключился по всему городу. В кухню медленно вошел офицер, нюхая воздух и встал, смотря в окно. Его тело подергивалось, дыхание было тяжелым и прерывистым, все руки были в крови и нож упал на пол, стукнувшись глухо лезвием о ламинат. Он смотрел воспаленными глазами на город, на бегающих внизу людей, которые отстреливались от нападающих на них безумцев. Внезапно мимо его дома, прямо над крышей промчался вертолет, обдав потоком воздуха инфицированного офицера и выпустил пару ракет в толпу, уничтожая в яркой вспышке остатки людей и безумцев. От взрыва офицера отшвырнуло от окна, и он вскочил уже посередине комнаты и завопил от ярости и голода, как дикое животное, почувствовавшее добычу.
Пробуждение
Дикая боль пробудила существо, наполняя все тело пульсацией и спазмами. Начинался еще один день мучений и вечного бега без памяти в поисках добычи, вот только сейчас все было по-другому, чем как в смутных прошлых днях. Единственное, что он видел только четко каждую ночь это поединок с кем-то неосязаемым, но и тот сон терялся в очертаниях, стоило только ему пробудиться, возвращаясь в кошмарную реальность.
Существо ощущало запах крови и пота добычи и соперников, источник которого был совсем рядом, что сводило его с ума, но он ничего не мог поделать. Что-то его держало и не давало напасть на причину своей ненависти и желания убить. Он дернулся, дернулся еще раз и начал неистово биться, пытаясь разорвать ремни, что удерживали его. Рядом кто-то истошно закричал, услышав его и также забился, разнося сильный грохот в темноте этого места и существо замерло, намертво прикованное к кровати, вслушиваясь в полутьме, жадно вдыхая носом воздух и понимая, что опасность рядом. Шумом они привлекли кого-то и к запаху похожих на него прибавился всё усиливающийся свежий запах чистой добычи. Монстр замер, вслушиваясь и готовясь атаковать, чтобы утолить свой голод. Шаги приближались от койки к койке все ближе и ближе, дразня его столь притягательным запахом, от которого текла слюна. Наконец шаги замерли рядом с ним и он жадно втянул сладкий запах чистого мяса и оскалился, чувствуя разгорающийся голод. Он медленно повернул голову, преодолевая сопротивление ремней и посмотрел на того, чей запах звал его. В полутьме он видел плохо, какие-то расплывчатые образы и только. Но их запах дразнил его, заставляя испытывать дикую ярость и голод. Предмет его желания добычи стоял совсем рядом, буквально в полуметре от него, их было несколько, и кто-то из них тяжело выдохнул и он с жадностью ощутил теплое дыхание человека, долетевшее до него.
— Объект 362, шестая лаборатория. — Человек читал документ другим людям, раздражая слух пробужденного каждым звуком, вырвавшимся из его глотки. Как же он хотел вцепиться в нее зубами и бить человека, пока этот мерзкий для него голос не утихнет. — Отловлен в районе базы-города 10. Причем в самом городе и это через пять лет после инцидента, когда весь город был зачищен под ноль. Никто так и не понял, где он прятался все это время. Ну да Бог с ним. Обратите внимание на форму, бывший военный. Войска РХБЗ судя по остаткам.
— Ему сейчас минимум 70 лет. — Сказал другой человек, осматривая тело привязанного к кровати.
— Только если по летоисчислению. — Усмехнулся тот, кто говорил первый. — Физически он остановился на уровне 30 лет. Обратите на него внимание. Он за нами наблюдает. Осматривали его?
— Форму не обыскивали. — Послышался глухой ответ.
— Что же, посмотрим.
Он смотрел спокойно на подошедших, оценивал их. Они были близко, их запах буквально накрывал его, особенно запах того, кто говорил первым. Его мощный запах отличался от запаха других людей, еще больше раздражая его. Лампа теперь достаточно освещала их и их необыкновенно белые костюмы отражали свет, буквально слепя его и еще больше наполняя его разум ненавистью. Как же он хотел их смерти. Он не представлял, как они выглядят, большие маски полностью скрывали лица, но он ощущал их взгляды, полные презрения и страха. Самый разговорчивый приблизился к нему очень близко, буквально накрывая своим сводящим с ума запахом и протянул руку к его карманам. Поддавшись ярости пробужденный резко дернулся, чтобы вцепиться в руку зубами, но они щелкнули по воздуху, болтун оказался невероятно быстрым, резко одернув руку и врезав ему кулаком настолько сильно и быстро, что свет сразу померк. Вместе с тьмой пришло и кратковременное избавление от боли принеся спокойствие.