362 взял труп Церковника, перемотал ему порезанную шею и потащил его на плече к лаборатории, чтобы достойно похоронить, отдав своеобразную честь человеку, которого он практически не знал.
Город мёртвых. Часть Первая
Машину подпрыгнула на яме и изгой проснулся от толчка, впервые за столько времени осознанной жизни запомнив сон ярким видением, а не уплывающим образом. Ему снился бушующий огонь напалма и крики горящих в нём людей. Он явственно видел их тела, объятые пламенем, руки, тянущиеся к небу, в котором сверкали огни и ревели двигатели, но это не было воспоминанием об очистной станции, ведь вокруг этих тел во сне он явно видел полыхающие огромные здания мертвых городов.
Сперва он даже ничего не понял, смотря вокруг на сидевших рядом с закрытыми глазами изгоев, пытаясь понять, что происходит. Что же это было, задавал сам себе он вопрос, хотя ответ уже был очевиден. Это не смещение по времени из его новых возможностей, изгой посмотрел на свои руки, сжатые в кулаки, убеждаясь, что это был сон. Обычный сон для человека, которым он был когда-то, но теперь он был изгоем и навряд ли это могло быть обычным сновидением, тем более с его нарастающими возможностями. Нет, это чья-то игра, манипуляции, его решения хотели перенаправить в нужное им русло, заставляя заранее играть в игру по их правилам, про которую он ещё даже не знал, но смутно подозревал, зачем они здесь.
Он перевел взгляд на подобных ему, сидевших с ним в этом темном фургоне. Они все спали, опустив головы, одетые в форму штурмовиков, вооруженных до зубов, словно ехали на войну, хотя так наверняка и было. Их везли в очередную зону зачистки, но теперь все должно быть по-другому, и сон еще больше убедил его в этом. Насмотревшись на мирно спящих изгоев он выглянул наружу через затянутое металлической сеткой окно фургона, хотя там не было ничего особо интересного. Грузовики уже долго ползли по разбитой дороге и только густой и мрачный лес окружал их со всех сторон. Люди в этот раз ничего им не объяснили, просто выдали оружие и погрузили их в грузовики, везя куда-то, где изгоям придется в очередной раз воевать.
Прошло почти три месяца после убийства церковника, имени которого он так и не узнал и все же его лицо до сих пор стояло перед глазами изгоя, стоило ему только закрыть их. Сколько же было ненависти в зелёных глазах этого безумца и столько личной боли, которую не могли утолить даже сотни смертей ненавистных ему существ. И всё же видимо сотрудники получили от него еще какую-то информацию, поскольку буквально сразу они выехали на поезде на восток, осев в каком-то захолустном городке, где никого не было и изгои отрабатывали бои в городской черте, уничтожая инфицированных, бродивших вокруг, а затем, после зачистки территории, прибавились совершенно другие тренировки. Люди выдавали им совершенно другое учебное оружие и изгои обучались для боев в городских условиях против вооруженных противников. 362 снова посмотрел на оружие в руках изгоев, прекрасно все понимая. Они будут воевать против тех, кто умеет стрелять в ответ. Люди будут убивать людей и они будут в этом участвовать. От осознания этого изгой испытывал смешанные чувства во время всей дороги. Он не знал, против кого они будут сражаться и насколько это морально оправдано и касается ли мораль изгоев, если их не считают людьми. Это были слишком тяжелые вопросы, как и то, что натворил Киркин, отчего руки изгоя снова сжались в кулаки. Ученый продолжал упорно молчать и 362 его даже не ощущал, только понимая, что Киркин продолжает контролировать других изгоев. А если он решит уничтожить его во время боев, отдав приказ подконтрольным ему МИО? Выполнят ли они его без сомнений? Он снова пристально посмотрел на изгоев, ведь часть группы состояла из второго отряда, других изгоев он не знал, но они тоже были весьма подготовлены, пройдя обучение у штурмовиков и десанта и обладали чистым интеллектом, часто с ним общаясь мысленно. И всё же он не мог им доверять на все сто процентов. Целая дилемма, ведь во время боя необходимо кому-нибудь доверять, иначе никто не прикроет твою спину. Без этого не выжить. Машину снова сильно подбросило на яме и он снова выглянул в окно. Они практически без остановок тряслись по разбитым дорогам, покинув тренировочный город, направляясь к своей цели, которой ещё пока не было видно. Почти неделя в дорогах, не зная цели, понимая, что едешь убивать и не зная, что будет дальше. В другой раз это бы сводило его с ума, но он использовал тактику церковника приспосабливаться, поэтому он просто действовал, поддерживаемый мыслью о том, что вынужден исполнять чужие приказы и на данный момент снова смирившись с этим и успокоившись.
Колонна состояла из десяти машин и они ехали в последнем грузовике, замыкая колонну, которую было видно через боковые окна на крутых поворотах. Ночь полноправно вступала в свои права и в наступающей тьме они наконец то выбрались на другую дорогу, более широкую, не затянутую лесом и самое главное в хорошем состоянии. Видимо раньше это была автомагистраль, соединяющая большие города и грузовики резво начали набирать скорость, мчась к своей цели, объезжая брошенные автомобили и деревья, выросшие посередине трассы. Проехав с десяток километров по относительно целой дороге машины остановились прямо посередине трассы и изгой, движимый любопытством открыл фургон, впустив внутрь свежий ночной воздух, с удовольствием ощущая только запахи военных и техники и выпрыгнул из грузовика, осмотревшись уже на дороге, пока остальные изгои просыпались и выползали наружу. Они стояли ровно посередине широкой трассы на четыре полосы, которая терялась в наступающей темноте, едва выхватываемая светом от фонарей грузовиков, которые тут же погасли, погрузив их всех в полную тьму. Дорога была на возвышенности и лес обступил её со всех сторон темной стеной, но не смог покорить асфальт, только начиная поглощать его с краев травой. Еще какие-нибудь десять-двадцать лет и от асфальта ничего не останется и тут будет просто густой лес на холме. Природа заберет своё.
Люди чего-то ждали и в полной тишине изгой услышал новый звук, нарастающий гул, идущий неизвестно откуда, разительно отличающийся от шума леса. Сверху. Он поднял глаза и в темноте неба среди сверкающих звезд увидел увеличивающиеся моргающие точки, точь-в-точь, как во сне. Самолеты. Что им надо так далеко от базы? Наблюдая их свет и вспоминая сон изгой ощутил весь ужас момента, ведь его кошмар приближался, чтобы сбыться во всей своей мощи и он никак не мог помешать.
— Началось. — Раздался голос Федора, опустошенный и от этого лишенный эмоций. — Надеюсь мы заслужим когда-нибудь прощения.
362 посмотрел на стоящего сотрудника Бацифика и глаза того были наполнены разнообразными эмоциями. От восхищения до нестерпимой боли. Неужели они совершают это сейчас? Неужели это неизбежно? Самолеты шли на снижение и с ревом двигателей прошли над ними, удаляясь на восток, к еще не видимой для группы цели.
— По машинам. — Скомандовал Константин и 362 посмотрел на едва заметный во тьме контур этого сильно изменившегося человека.
Он все знал, но теперь его эмоции было невозможно увидеть, Константин абсолютно изменился, став похожим на того сотрудника, что убил церковника. Теперь он был невероятно холоден, расчетлив и настолько опасен, что даже его люди боялись Константина, как огня.
Изгой последним запрыгнул в свой грузовик, захлопнув дверь и машины погнали вперед, за самолетами, будто куда-то опаздывая. Где-то впереди появилась яркая вспышка, видимая над лесом и раздался страшный грохот, слышимый даже в фургонах и изгой выглянул в окно, насколько мог. Увиденное его поразило. Огромный мертвый город к которому они мчались был объят пламенем, поднимающимся выше высотных зданий огромными огненными грибами и самолеты шли на разворот, чтобы снова ударить своим страшным оружием. И машины шли в это пекло. Грузовики остановились в нескольких километрах от полыхающего города и все выскочили наружу, смотря на второй удар. Самолеты сбрасывали напалм, выжигая город по второму кругу и 362 закрыл глаза, как будто это могло помочь. Он видел наяву то, что видел во сне, только в гораздо больших масштабах. Он даже слышал крики, там, вдалеке, в полыхающем аду, хотя может это просто воспоминание сна. Изгой открыл глаза и посмотрел на город, ощущая энергию погибающих и опустошение у себя в измученной душе. Это не были звуки из сна. В городе были люди и они погибали в огромной количестве в нестерпимых муках, сгорая заживо и отравляясь ядовитым воздухом. Именно к войне против них и готовили отряд и Бацифик нанес первый удар, начав действие. Обратного пути теперь не было.