Похитители были в камуфляжных облегающих костюмах с пластиковой защитой и тонкими кевларовыми бронежилетами, лица закрыты банданами по самые глаза, у каждого в левом ухе гарнитура связи.
Бадди насчитал пять нападавших. Один остался около них, четверо побежали к вертолетам.
На поляне, кроме вертолетов генерала и министра, чуть поодаль стояли еще три грузовых, что доставили на полигон внедорожники. Диверсанты быстро распределили их между собой. Они незаметно подбежали каждый к своему вертолету и залегли, ожидая сигнала. И потом одновременно начали атаку: запрыгнув вовнутрь, били прицельно по пилотам. Послышались несколько глухих хлопков, а потом громкий выстрел: пилот вертолета министра успел среагировать и выстрелил в ответ по диверсанту. К нему тут же подбежал другой и покончил с пилотом одной длинной очередью.
Диверсантам не повезло. Если бы у них получилось чисто убрать пилотов четырех машин, то и пятый бы быстро последовал за ними. Но чисто не получилось, и вертолет генерала запустил винты и начал медленно взлетать. Пилот был очень близок к спасению, но диверсанты расстреляли его машину из подствольных гранатометов, она тяжело упала на землю и взорвалась. Взрыв опрокинул стоящий рядом вертолет министра, но там уже не было живых.
Из палатки выскочил генерал, ему тут же в спину уткнулся глушитель автомата. Министр показался в проеме, но, увидев десантника, быстро отпрыгнул обратно. Диверсант заставил генерала лечь, потом зашел в палатку и жестом приказал выйти оттуда Корбену и министру.
Покончив с вертолетами, трое десантников принесли к палатке тело четвертого: пуля попала Первому в шею, спасти его было невозможно.
Всех пленных положили на землю, стянув руки пластиковыми хомутами.
Потом два бойца вернулись в палатку и вынесли оттуда Белку. Блок памяти Белки, который забрали у Корбена, боец передал старшему. Тот, не разглядывая засунул его себе под бронежилет.
К пленным подогнали два джипа, на задние места посадили Бадди, Корбена, полковника и министра. Диверсанты расположились спереди: один за рулем, второй сидел на коленях лицом к пленным и держал их под прицелом.
Все получалось быстро, слажено и очень профессионально. Но лейтенант знал, что шансов у них нет. Он по инерции продолжал отдавать приказы, хотя это было уже просто бессмысленно. Им не хватило всего одного бойца!
Выехали на небольшую поляну, где пленных заставили сесть на траву и оставили под присмотром диверсанта с запекшейся кровью на лице. Остальные тут же уехали обратно. Во второй раз они привезли Белку и тело Первого.
— Что происходит, господин министр? — тихо спросил Корбен.
— Это война, Корбен Даллас, — громко ответил Бекнияз. — Большая война. Молитесь, если вам есть кому.
SDC40
Из дежурного положения меня вывела автоматика: батарея требовала зарядки. Времени оставалось на сто двадцать минут дежурного режима или на пятьдесят миль полета с крейсерской скоростью. Я связался с диспетчером, однако на связь никто не выходил. Им надоело следить за спящим дестройером и нашли себе объект поинтереснее? Во всяком случае, вместо четырех орудий на меня смотрело только одно, да и оно как-то выглядело брошенным и никому не нужным. Вот это мне и предстояло проверить.
Я перебрал шаблоны доступных беспилотников, выбрал самый простой с дурацким названием «Скаут». Он только для наблюдения с ограниченным функционалом. Но мне сейчас как раз такой и нужен. И дал ему команду набрать максимальную высоту. Поначалу казалось, что орудие действительно мертво: оно никак не отреагировало на новый летательный аппарат. Вдруг, стволы резко ушли вверх, и короткая очередь порвала бедный Скаут в клочья. Потом орудие вернуло их в прежнее положение, целясь в меня. Нет, зря я переживал: пушка в добром здравии и боевом настроении.
Но иронизировать особо не стоило, это зенитное орудие есть у меня в базе: двуствольный тридцатимиллиметровый полуавтомат со скорострельностью тысяча выстрелов в минуту. Один залп и со мной будет тоже самое, что со Скаутом, здесь без иллюзий. Причем, повторюсь, это был полуавтомат: пушкой управлял оператор. Ее-то я мог уничтожить, но оператор сидит где-то в здании, его мне не достать. И он сразу перенаправит на меня другие орудия. Так что шансов у меня немного.
В этот раз мне нужны два Гвоздя. Официально эта модель называлась «Стрела», но какая разница? По факту это был снаряд для уничтожения малодоступных целей. Поэтому корпус всего полдюйма в диаметре, а чтобы хоть как-то увеличить количество взрывчатого вещества, длина у него полтора фута. Ну гвоздь и гвоздь!
Вот по Гвоздю я и загнал орудию в каждый ствол! Внутри него что-то рвануло, стволы разделились на три части как банановая кожура и повалил дым.
Я не стал дожидаться последствий, взлетел на десять футов и бросился подальше от этого негостеприимного места, ожидая залпа десятка орудий. Но десять футов — это слишком низко для радара. А без него оператор не сможет меня поймать в прицел, даже если я пролечу у него мимо носа. Короче, все у меня получилось, и я себя поздравил с победой! А теперь мне срочно нужна подзарядка, далеко мне без нее не уйти. Что удивило: ни одного самолета на аэродроме ня не увидел. Что-то случилось? Ну, надеюсь, Корбен здесь ни при чем.
ПРОВАЛ
До подлета челнока оставалось двенадцать минут, но лейтенант знал, что операция провалена. Из-за травмы Второго их просто оказалось слишком мало в нужный момент. Они не смогли чисто устранить всех вертолетчиков, это стоило жизни одному из бойцов. Но еще хуже было то, что выстрел привлек внимание последнего пилота.
После того, как один вертолет пошел на взлет, ситуацию спасти они не могли уже ничем. Неизвестно, успел ли он сообщить на базу о диверсии или только собирался, это было вопросом времени. Отпустить его они не могли. Но после взрыва его транспондер тут же исчез с радаров слежения. А такие события незамеченными остаться не могут: их постоянно учили, что технику уничтожать нельзя. Но что им оставалось делать? Так или иначе, времени у них почти не оставалось: в воздухе зависло множество вертолетов, над лесом появились десятки куполов парашютов.
У лейтенанта завибрировал наушник, с ним связались по спутниковой связи. Потому как это и была экстренная ситуация. Он угрюмо выслушал короткое сообщение и повернулся к бойцам.
— Все ко мне! — негромко скомандовал он, и четыре бойца выстроились перед ним. — Операция завершена. Челнок нас забрать не сможет, он вернулся на базу. Нам приказано оставить андроидов на месте и уничтожить пленных. Потом рассредоточиться и самостоятельно добраться до побережья, где нас с двадцати трех пятнадцати до полуночи заберет подлодка. Сдача в плен запрещена категорически, в крайней ситуации использовать шприц «ноль».
— Лейтенант Ло Ганг! — крикнул Корбен. — Остановитесь немедленно, не делайте глупостей!
Все диверсанты тут же развернулись в его сторону, лейтенант навел на Корбена автомат:
— Откуда вы меня знаете?! — резко спросил он. — И почему говорите на нашем языке?
— Я слышал ваш разговор, лейтенант, — торопливо сказал Корбен. — Остановитесь на секунду, просто подумайте о последствиях! Этот человек, — он показал на Бекнияза, — военный министр Великого Халифата, рядом с ним генерал-майор и родственник великого визиря. Их смерть повлечет за собой начало войны. Войны на уничтожение, лейтенант!
— Если вы слышали разговор, то знаете приказ…
— Тот, кто вам его отдал, не знал кого именно вы захватили. Еще раз: это не простые люди! Срочно сообщите и попросите подтверждение. И развяжите нам руки, сделайте первый разумный шаг!
Лейтенант нерешительно посмотрел на Корбена и обвел взглядом своих подчиненных. Потом покачал головой: