Тигран понял, что дело принимает скверный оборот. И кто эти люди?
Он склонил голову и заговорил робким срывающимся голосом:
— Эфенди, у меня и в мыслях не было…
— А ну молчать! — взвизгнул фальцетом толстяк, его лицо побагровело, а усы воинственно встали дыбом. — Это когда я в лавке стою и обслуживаю всякий сброд, меня можно называть «эфенди». А сейчас я чорбаджи полка гражданского патруля и обращаться ко мне ты сейчас можешь только так!
— Прошу простить мне мою глупость и дерзость, господин чорбаджи! — дрожащим голосом закричал Тигран, — Всевышний свидетель — я и в мыслях не держал вас так оскорбить!
— Да ты никак не угомонишься, червяк! — звонко крикнул чорбаджи. — Кто позволил тебе нарушать приказ Верховного суда о запрете призывать в свидетели Всевышнего?! А ну-ка взять его! — велел он своим помощникам.
Двое патрульных, что обыскивали Тиграна, тут же взяли его за руки и завели ему их за спину. Подошел автобус, люди осторожно двинулись было к нему, но чорбаджи крикнул своим тонким голосом:
— Всем стоять! Аскеры — к дверям!
Двое других подчиненных толстяка тут же встали у дверей автобуса, держа ладонь на рукоятке сабли.
Чорбаджи обвел взглядом присутствующих.
— Я не могу к вам обращаться так, как подобает обращаться аскерам гражданского патруля к правоверным гражданам Халифата. — Он вновь строго посмотрел на присутствующих, пристально вглядываясь в лицо каждого. — Потому как среди вас есть сообщники этого вора. Волею давшего мне власть великого халифа, да будет он править вечно, я задерживаю вас, — он сделал паузу и торжествующе закончил, — Всех!
Тигран посмотрел на мужчин, что стояли с ним на остановке и понял, что надеяться ему не на что: у всех на лицах только испуг и покорность. Аскеры чорбаджи вытащили сабли из ножен и левой рукой стали толкать мужчин в сторону от остановки. Так они растолкали народ в колонну и куда-то повели, постоянно покрикивая и раздавая толчки и оплеухи. Глаза у них радостно горели, было видно, что происходящее доставляет им большое удовольствие.
Идущий рядом с Тиграном пожилой мужчина с ненавистью посмотрел на него и большим пальцем ткнул себя в горло. Это явно была угроза!
Шли они около получаса, аскеры, ускоряя шаг, перемещались вдоль колонны, постоянно покрикивали на задержанных и толчками заставляли держать строй. Встречающиеся им прохожие тут же отворачивались и шли в другом направлении. Тигран подумал, что убежать не составило бы большого труда: охранников всего четверо (толстый чорбаджи не в счет!) и со своим оружием им его ни за что не поймать. Но для этого ему пришлось бы снять штаны: бежать в них он бы точно не смог!
Внезапно к реву самолетов добавился вой сирены из громкоговорителей на минаретах. Вой становился нестерпимо громким, потом прервался так же неожиданно.
— Внимание! — раздалось из тысяч громкоговорителей, эхом разлетевшись по всему городу, — ТРЕВОГА! Всем подданным великого халифа Абдул-Меджида III, да будет он править вечно, срочно покинуть жилища и скрыться в убежищах! В случае отсутствия убежища поблизости, лечь на землю в стороне от зданий любого типа. Всякое передвижение по городу разрешено только для групп военнослужащих и полиции. Внимание! ТРЕВОГА… — запись повторялась раз за разом. Колонна остановилась, все посмотрели на чорбаджи.
— Ну что встали? — визгливо закричал он, — это относится к подданным великого халифа, да будет он править вечно. А вы преступники! Марш вперед!
Люди переглянулись и обреченно двинулись вперед, не обращая внимания на призывы громкоговорителей.
Внезапно из-за ближайшего поворота появились полтора десятка военных в противогазах. Они бежали к задержанным, жестами показывая, что нужно лечь на асфальт. Колонна остановилась, что привело чорбаджи в ярость. Он вышел вперед и громко закричал:
— Это преступники, задержанные властью, данной мне…
Первый солдат подбежал к чорбаджи и, не останавливаясь, ударил его ногой в грудь с такой силой, что тот пролетел по воздуху к середине колонны и с шумом грохнулся на землю, его высокий тюрбан отлетел в сторону.
Аскеры первыми упали на асфальт, стараясь не смотреть на солдат. Остальные тоже быстро легли.
— Всем лежать! — через микрофон противогаза глухо приказал офицер. — В случае начала обстрела оставаться на своих местах. Не вставать и никуда не уходить!
Солдаты побежали дальше, а Тигран понял, что это его шанс. Он тихонько отполз в сторону. Потом встал и, пригибаясь к земле, побежал прочь от лежащих на земле людей. Его никто не окликнул, и никто не побежал за ним. Люди покорно ждали своей участи. Они уже забыли, что может быть как-нибудь по-другому.
Тигран избегал появляться на больших улицах. Его не беспокоили люди, лежащие на тротуарах. Он боялся встречи с солдатами или полицией. На одной остановке он увидел карту маршрутов и понял, что добраться до Большого Базара он сможет намного быстрее, если пойдет напрямик.
Он настолько привык к сирене и объявлениям о тревоге, что, когда репродукторы смолкли, он почувствовал какую-то гнетущую тишину: рев пролетающих самолетов тоже куда-то исчез. Потом прозвучало объявление, что тревога была учебной, и всем можно вернуться к своим делам.
Большой Базар был уже совсем рядом, но он был для Тиграна не целью, а ориентиром. На одной из прилегающих улиц он нашел небольшой отель. И, оглянувшись по сторонам, вошел внутрь. Портье кивнул Тиграну как старому знакомому.
— Они на месте? — спросил Тигран.
— Да. Нас по тревоге заставили выйти на улицу, но потом я видел, как ваши друзья пошли в номер.
Тигран кивнул и поднялся на второй этаж. Здесь было всего две двери, он уверенно вошел в левую.
Номер был небольшой, но со своей кухней. А также там был стол, две кровати и диван. На одной кровати лежал Арарат, Вардан что-то читал за столом.
— О, — без особого энтузиазма сказал Арарат, не меняя позы — кто к нам пришел!
Вардан поднялся из-за стола и обнял Тиграна:
— Ну как ты, брат? Всех дураков поймал в свою ловушку?
Толстый Арарат все-таки встал и тоже обнял Тиграна, но у него в голосе было больше насмешки, чем дружелюбия:
— Ну что? Все получилось, ты уже стал халифом?
Тигран первым делом подошел к плите, заглянул под крышку сковороды и поставил ее разогреваться. Потом отрезал большой кусок хлеба, намазал маслом и принялся жадно есть.
— Все расскажу, только дайте дух перевести. Еле убежал от них, просто звери какие-то. Тупые жадные идиоты!
Арарат нехорошо усмехнулся и лег обратно на кровать, а Вардан сел на свое место за столом.
К Тиграну возвращалось хорошее настроение, он наложил себе разогретых мясных тефтелей и ел их с нескрываемым удовольствием.
— Кто кюфту готовил, оба? Молодцы, очень вкусно получилось, — весело похвалил он, уничтожая тефтели одну за другой.
— На Базаре покупаем, там этого добра много, — флегматично ответил Вардан.
Наконец, Тигран отодвинул тарелку.
— Ну, пока мне вас порадовать нечем. Генерал оказался полным идиотом и андроида бросил в бой на танки. На танки, Вардан! Я ведь с ним до этого три часа разговаривал, объяснял, что это незаменимый телохранитель, личный друг и верный пес. Первый для военного министра, второй для него, третий для великого визиря, а четвертый для халифа. И знаете что? Он со мной соглашался, он языком цокал и постоянно заставлял андроида отжиматься и приседать! Слушай, хочешь, чтобы твой телохранитель отжимался или на четвереньках за тобой бегал — пожалуйста! На танки-то зачем посылать?
Он выразительно посмотрел на Вардана, потом на Арарата, ища в них поддержки, но они оба молчали.
— Кстати, — пошел он в наступление, — а почему андроид был разряжен? От танков-то он убежал, но потом разрядился очень быстро, мне сигнал пришел.