Карабаса и было желательно сделать это как можно тише. Но Искра, оказавшись в коробе, подняла такой крик и визг, что перебудила других кукол и те, в свою очередь, так же подняли шум. Кот и лиса волновались, шипели на них, стучали по плетёной крышке короба, угрожали, но куклы словно не слышали их и продолжали прыгать и метаться внутри короба, заставляя его подскакивать на тачке, они кричали, звали на помощь. Но, по счастью для трёх грабителей, их никто не услышал и они удачно донесли украденных кукол до жилища Карабаса.
Короб был поставлен на две табуретки в комнате Карабаса-Барабаса. Перед тем, как вскрыть его, доктор кукольных наук с размаху стукнул по коробу кулаком и прогремел страшным громовержущим басом: – Заткнитесь, а то как дам больно!!! В коробе в одно мгновение воцарилась гробовая тишина, как будто куклы все одновременно в одну секунду умерли. Карабас-Барабас задумался. Когда он похитил тех, первых кукол и принёс их в свою хижину, то первое, что он сделал, это исхлестал всех семихвостой плёткой – ни за что, без вины, только для того, чтобы укротить их и посеять в них страх. Но теперь его одолевали сомнения. А стоило ли перегибать палку? Куклы были живые, они могли не выдержать и бежать, как бежали те... Он обратился к лисе Алисе и коту Базилио: – Ну, вот что. Без сомнения, я теперь смогу вернуть себе былое богатство и расплатиться с вами. Только надо подождать. Вы можете остаться здесь и жить у меня. Но вы сами понимаете, что в ваших интересах, чтобы куклы не разбежались. Их должен кто-то караулить, кроме меня. Посменно, день и ночь. Вы согласны? Кот и лиса переглянулись. О, на что они только не были согласны за деньги! У ног Карабаса замелькала серая тень – Шушара не забыла того, что было обещано ей. – А я, синьор? – суетилась она. – Ведь вы же обещщщщщали кормить меня за помощщщщщь! – Ладно уж, оставайся и ты, – махнул рукой Карабас, – заодно поможешь за куклами приглядеть. Потому что если сбегут и они, то нам всем останется только повеситься от голода! Помните – караулить кукол в ваших интересах!
====== Глава 8. Театр Карабаса-Барабаса ожил ======
Он приподнял плетёную крышку короба, запустил туда руку и, схватив первую попавшуюся куклу, вытащил её. Фонарь, который теперь держала лиса Алиса, осветил прекрасное лицо Розы, её золотые волосы, розовое роскошное платье. – Это просто праздник какой-то! – обрадованно проговорил Карабас. – Вот это Джоакино расстарался, так расстарался! Этот экземплярчик получше будет даже самой Мальвины! Вот и новая примадонна для моего театра! – он поставил Розу на пыльный неметеный лет сто пол и сложил ладони, любуясь ею. – Примадонна! – фыркнула Искра, высовывая из короба взлохмаченную голову. – Да какая из неё примадонна, она же полная бездарность! Карабас повернул в её сторону лицо и густые кустистые брови его мрачно сошлись на переносице. – А это ещё что за пугало? – прогремел он и, взяв Искру за голову и вытащив из короба. – Ай, не смейте! – закричала кукла, задрыгав в разные стороны ногами и размахивая руками. Карабас-Барабас принялся с любопытством рассматривать её. – Вот это нос! – проговорил он с раздражением. – Не люблю я кукол с неправильным носом. От них одни неприятности! – Ах, вам не нравится мой нос! – Искра чуть не плакала, вновь обиженная критикой. – И пальцев у неё на руках, кажется, слишком много... И платье какое-то несуразное... А ноги! – вскричал Карабас-Барабас. – Никогда в жизни не видел таких ног! Ты ли стал таким бракоделом, Джоакино?! – Я не брак! – из глаз Искры хлынули слёзы. – Я полноценная кукла! Я просто нестандартная... И это правильно!.. Мир так устроен, что все должны быть непохожи!.. Я просто оригинальная, поймите, я оригинальная, я создана на радость людям!.. Но Карабас уже её не слушал. Он швырнул её в сторону так грубо, что она едва не ударилась о пол фарфоровой головой, рискуя её разбить и расстаться с кукольной жизнью. И принялся вытаскивать из короба других кукол, внимательно рассматривая каждую. Когда все они были поставлены на грязный пыльный пол, Карабас произнёс: – Отныне вы все – моя собственность. Кто посмеет меня не слушаться, тот отведает семихвостой плётки. Я – мастер кукольных наук и владелец кукольного театра, где отныне вы все будете выступать... Он предупредил о наказании, но без вины решил плётку не применять, не желая снова наступать на те же грабли. Устроившись в кресле поудобнее, он заставил каждую куклу продемонстрировать, что каждая из них умела, чем научил их маэстро Джоакино. Роза и Принц не умели ничего и заявили, что могут служить украшением для сцены. – А верно, – рассудил Карабас-Барабас, – они могут конферировать представления. Почему бы и нет? Когда очередь дошла до Искры, Карабас только махнул рукой: – А тебя и на сцену пускать позорно! Будешь работать в доме – мыть полы, готовить, стирать. На другое ты не годишься! Искра пыталась было поспорить, но Карабас так свирепо выпучил на неё глаза и оскалил кривые зубы, что кукла как язык проглотила. Куклы представляли своё умение одна за другим, а Карабас-Барабас только довольно потирал руки. Теперь у него дела пойдут на лад! А Искра начищала покрытый сажей котёл и с завистью смотрела на выступавших перед Карабасом кукол. Она тоже очень, очень хотела быть артисткой. Хотя, по правде говоря, она ничегошеньки не умела! Ей пришлось перемыть пол, вытереть пыль везде. А куклы весь день репетировали, готовясь к сцене. Театр Карабаса-Барабаса ожил. Снова зрители валили валом на его представления, отдавали большие деньги. Вскоре Карабас-Барабас расплатился с лисой Алисой и котом Базилио за то, что они помогли ему ограбить Джоакино, но они решили остаться работать на него и дальше – стеречь его кукол. Правда, в дальнейшем Карабас за эту работу им платить не собирался, но они были согласны быть при нём только за кров и еду. Крыша и пища – что ещё нужно бродягам, так долго скитавшимся под голубым небом? Да ещё и украсть, что плохо лежит в доме богатого владельца театра... Так, на чёрный день. А Искра, закончив по дому все грязные работы, из-за кулис наблюдала за куклами на сцене, которые пели, танцевали, показывали фокусы, жонглирование, демонстрировали гимнастическую пирамиду, в основании которой была силачка Квадратная Донна, державшая кукол-гимнастов на своих могучих плечах. И зрители восторженно хлопали им, зал был набит до отказа, восторг прямо витал в воздухе. Приветствовали аплодисментами Розу и Принца, хотя они ничего не делали, кроме того, что между номерами выходили на сцену и объявляли следующий номер. На большее они не были способны. Но они нравились зрителям из-за красоты и их тоже бурно приветствовали каждый раз, когда они появлялись на сцене, держась за руки. И зрители перешёптывались между собой: “Вот необыкновенно красивые куклы! Какие же прекрасные куклы!” Нередко кто-нибудь из зала дарил им цветы. А потом зрители стали требовать, чтобы Роза и Принц появлялись на сцене почаще и украшали её собой и эти две куклы теперь зачастую присутствовали в других номерах. Например, когда певец Кантато пел свою песню, он обращался к Розе, изображая, что поёт для неё, а она притворялась, что внимательно слушает, улыбается, кивает головой.