Да и Джози, должен признать, с появлением Братишки изменилась в лучшую сторону. Повеселела, подобрела, стала меньше ныть. Короче, дела в доме пошли на лад. Вот я и прикинул: что ж, если Братишка развивает в Чарли агрессивность и напористость, а Джози приносит столько радости, может, и не плохо, что мы его приобрели.
А потом произошла эта история.
Послушайте, есть у вас что-нибудь жидкое?
Ну да, с алкоголем. Немного, немного. Да при чем тут ваши правила?! Должен же я досказать до конца.
Потом, значит, произошла эта история. Одна из миллиона… из миллиарда, наверное. Блоки на микросплавах не должны давать сбоев. Об этом где только не написано. Они застрахованы от поломок, что бы ни произошло. Только вот мой сломался. Я не знаю почему. И никто не знает. Не сразу даже определили, что виноват микросплав. Потом мне объяснили: мол, поскольку причина именно в этом, я имею право на восстановление всего дома и мебели.
Только какой мне теперь с этого прок?
Слушайте, вы обращаетесь со мной как с маньяком-убийцей. Но при чем тут я? Почему вы не ловите убийц, которые занимаются микросплавами? Найдите того, кто изготовил этот блок или что-то напутал при установке.
Вы что, не знаете, что такое настоящее преступление? Вот вам микросплав… Он не взорвался, не прогремел, он просто становился горячее и горячее, пока не запылал весь дом. Как могут оставаться на свободе люди, которые производят…
Хорошо, я закончу. Сейчас закончу.
В тот день меня дома не было. Впервые за весь год я выбрался из дома. Я ведь веду свои дела прямо из дома, или где бы я ни оказался вместе с семьей. Мне никуда не надо ходить, все делают компьютеры. У вас совсем другая работа, офицер.
А тут шеф пожелал увидеть меня лично. Особого смысла в этом не было, все можно было решить по каналам связи. Но ему почему-то вздумалось время от времени лично беседовать с начальниками отделов. Вбил себе в голову, что нельзя узнать человека, если не увидишь его в трех измерениях, не понюхаешь и не потрогаешь. Этот предрассудок сохранился с темных веков. Лучше бы они вернулись, эти времена. Тогда не было ни компьютеров, ни роботов, а люди имели столько детей, сколько им хотелось.
В тот день и произошло замыкание.
Мне тут же сообщили, что случилось. О плохом всегда сообщают сразу. Где бы человек ни находился, хоть на Луне или в открытом космосе, дурная весть найдет его в течение нескольких секунд. Хорошую новость вам могут и не сказать, плохую — обязательно.
Когда я примчался, дом еще пылал.
От него почти ничего не осталось. Джози выглядела ужасно, но была, по крайней мере, жива. Когда начался пожар, она находилась на лужайке. Так мне рассказали.
Когда из окон рванулись языки пламени, а Чарли был внутри, она кинулась его спасать. Должно быть, она и вытащила его из огня, потому что я видел, как он лежит на боку, а вокруг толпятся люди. Похоже, дела были плохи. Лица я не видел. Не решался подойти и посмотреть. Вначале я должен был расспросить Джози.
Я едва мог говорить.
— Как он? — произнес я и не узнал своего голоса. Мне показалось, что я схожу с ума.
— Я не могла спасти их обоих, — повторяла Джози. — Я не могла спасти их обоих.
«Зачем ей понадобилось спасать обоих?» — подумал я.
— Не переживай за Братишку, — сказал я. — Это всего лишь прибор. У нас есть страховка, получим компенсацию и купим другого.
Кажется, я пытался все это сказать, но не уверен, что у меня получилось. Может быть, я просто хрипел и задыхался. Не знаю.
Не знаю, слышала она меня или нет. Мне показалось, она даже не поняла, что я пришел.
— Мне пришлось выбирать, — шептала Джози.
И я пошел туда, где лежал Чарли. Я прочистил горло и с трудом выговорил:
— Как мой мальчик? Сильно он пострадал? Кто-то мне ответил:
— Может, его удастся спасти. — Потом этот человек взглянул на меня и спросил: — Это ваш сын?
Я увидел Братишку. Одна рука была вывернута и не действовала. Он улыбнулся, словно ничего не произошло, и сказал:
— Привет, папаша. Мама вытащила меня из огня. Где Чарли? Джози сделала выбор и спасла Братишку.
Не знаю, что было потом. Ничего не помню. Люди уверяют, что я ее убил. Будто бы меня не могли оттащить, пока я ее не задушил.
Может быть. Не знаю. Не помню. Знаю только… что она — убийца.
Она убила… она убила… Чар…
Она убила моего мальчика и спасла кусок…
Кусок…
Титана.
Народы в космосе
The Nations in Space
© 1995 by Nightfall. Inc.
Народы в космосе
© M. Гутов, перевод, 1997
Как известно, народы Гладовии и Саронина на протяжении многих веков считались заклятыми врагами. В средние века каждому из них довелось брать верх над соперником, и оба народа с горечью помнили все тяготы угнетения. Даже в крупнейших войнах двадцатого века нации сражались на противоположных сторонах.
За опустошительными войнами последовало мирное столетие. Гладовия и Саронин тоже не воевали, но относились друг к другу с презрением и насмешкой.
И вот наступил 2080 год. Вокруг Земли вращались запущенные в космос энергетические станции. Они собирали солнечную энергию и передавали ее при помощи микроволн народам планеты.
Последнее обстоятельство существенно изменило жизнь людей. Поступающая в неограниченных количествах солнечная энергия позволила значительно сократить потребление ископаемых горючих материалов, что, в свою очередь, уменьшило опасность парникового эффекта (хотя и породило опасность тепловой поллюции).
Появление нового источника энергии и контроль за рождаемостью подняли уровень жизни. Решилась продовольственная проблема, разумнее стали распределяться ресурсы, короче говоря, наступила эра процветания и довольства.
Неизменным осталась лишь неприязнь гладовиан к гражданам Саронина и ненависть саронинцев к Гладовии.
Разумеется, солнечные станции нуждались в человеческом надзоре и управлении. Несмотря на высокий уровень автоматизации и широкое применение роботов, люди должны были периодически осматривать и инспектировать состояние орбитальных комплексов, следить за тем, чтобы крошечные частицы космического мусора или порывы солнечного ветра не влияли на работу компьютеров и самих роботов.
Отобранные для работы на станциях люди регулярно заменялись, чтобы эффект невесомости не сказывался на здоровье. После проведенной на орбите смены следовал период длительного отдыха на Земле.
По чистой случайности в экипаже космического обслуживания (так они назывались) летом 2080 года среди прочих специалистов оказались двое гладовиан и двое саронинцев. В процессе работы исконным врагам пришлось трудиться рука об руку. Они добросовестно делали все, что положено, стараясь, однако, свести общение до минимума.
Однажды более молодой по возрасту гладовианин по имени Томач Бригон подошел к своему старшему земляку Хамишу Мансе и, сдержанно улыбаясь, сообщил:
— Ну вот. Этот придурок-саронинец наконец-то прокололся.
— Который? — поинтересовался Манса.
— Тот, чье имя звучит как шипение змеи. Я не могу передать это дурацкое сочетание. Представь себе, тупорылый саронинец запорол компьютер А-5.
— Результат? — встревоженно спросил Манса.
— Пока никакого. Но как только плотность солнечного ветра превысит уровень в одну и три десятых, отключится половина энергетических установок и сгорит несколько компьютеров.
— Что ты предпринял? — глаза Мансы едва не вылезли из орбит.
— Ничего, — сказал Бригон. — Произошло это при мне. Все зафиксировано. Саронинец подтвердил, что именно он управлял компьютером. Теперь, когда полетят энергетические установки и сгорят компьютеры, весь мир узнает, что это сделал бестолковый саронинец. — Бригон с наслаждением потянулся и довольно произнес: — Планета придет в негодование, ненавистный саронинский народец будет презираем всеми без исключения.