— Да, сэр.
— Ты уже кое-кого здесь об этом расспрашивал, так?
— Для меня это интересная тема, сэр.
— Потому что ты хочешь изучать человеческий мозг?
— Любой мозг, сэр.
— Ты уже выходил за пределы Купола, не так ли?
— Мне сказали, что это не запрещено, сэр.
— Не запрещено. Хотя мало кто рвется туда с первого дня. Видел что-нибудь интересное?
Поколебавшись, Сэм сказал:
— Да, сэр.
— Галлюцинацию?
— Нет, сэр, — ответ прозвучал очень уверенно.
Джентри некоторое время пристально смотрел на Сэма. Глаза его стали жесткими и задумчивыми.
— Не хочешь ли рассказать мне о том, что увидел? Только честно.
Сэм вновь заколебался. Затем он произнес:
— Я беседовал с обитателем этой планеты, сэр.
— Ты хочешь сказать, что здесь живут мыслящие существа?
— Да, сэр.
— Послушай, Сэм, — произнес Джентри. — У нас с самого начала имелись в отношении тебя кое-какие сомнения. Характеристика Центрального Компьютера не вполне нас удовлетворяла, хотя кое-что меня заинтересовало, и я решил попробовать. С момента твоего прибытия мы держали тебя под коллективным наблюдением. Мы продолжали следить за тобой, когда ты отправился гулять по планете.
— Сэр, — с негодованием произнес Сэм, — я усматриваю в этом вмешательство в мою частную жизнь.
— Безусловно. Так оно и есть, но мы работаем над чрезвычайно ответственным проектом и вынуждены временами идти на подобные нарушения. Мы видели, как ты в течение долгого времени беседовал с висящей в воздухе картинкой.
— Я только что об этом доложил, сэр.
— Да, но ты говорил ни с чем. С пустотой, воздухом. Ты пережил галлюцинацию, Сэм!
Часть третья
Сэм Чейз лишился дара речи. Галлюцинация? Не может быть, чтобы это была галлюцинация. Не более получаса назад он беседовал с Другим Сэмом и воспринимал его мысли. Он четко ориентировался в происходящем, он был тем же самым Сэмом Чейзом, который вел беседу с неведомым собеседником.
Сэм прижал локтем корзинку для завтраков, словно она являлась связующим звеном между ним и сандвичами, которые он ел в тот момент, когда появился Другой Сэм. Запинаясь, он произнес:
— Сэр… Доктор Джентри… это не была галлюцинация. Это была реальность.
Джентри покачал головой:
— Послушай, мальчик. Я своими глазами видел, как ты оживленно беседовал с пустотой. Я не слышал слов, но ты разговаривал. С травой и кустами. И я был не один. Со мной находились двое свидетелей, которые зафиксировали все документально.
— Зафиксировали?
— На видеокассету. Мы бы не стали тебя обманывать, юноша. Подобное случалось и раньше — поначалу довольно часто, сейчас редко. Во-первых, мы стали предупреждать о галлюцинациях каждого курсанта. Если помнишь, я и с тобой провел соответствующую беседу. Как правило, после подобного предупреждения люди стараются не выходить за пределы Купола до тех пор, пока не привыкнут к жизни на планете. Поэтому и галлюцинации стали возникать гораздо реже.
— Другими словами, вы их запугиваете, — выпалил Сэм. — Внушаете им, что подобного не должно произойти, и они вам не признаются, даже если что и видели. А я не испугался.
— Жаль, что не испугался, — покачал головой Джентри, — если только страх мог удержать тебя от нежелательных видений.
— Не было у меня никаких видений. Все происходило на самом деле.
— Ты готов спорить с видеокассетой, на которой ты обращаешься в пустоту?
— То, что я наблюдал, сэр, было прозрачным. Туманным и светопроницаемым, если вы понимаете, о чем я говорю.
— Понимаю. Оно выглядело как галлюцинация, а не как реальность. Телекамера зафиксировала бы самый прозрачный туман.
— Боюсь, что нет, сэр. Мне пришлось сосредоточить все внимание, чтобы разглядеть то, что находилось передо мной. Возможно, у камеры не хватило разрешающей способности.
— Значит, потребовалось сосредоточить сознание, да? — неожиданно мрачно спросил Джентри и поднялся. — Это верный признак галлюцинации. Мне очень жаль, Сэм. Ты весьма смышленый парень, и Центральный Компьютер высоко оценил твои способности, но мы не можем тебя использовать.
— Вы решили отправить меня домой, сэр?
— Да. Надеюсь, ты не расстроишься. Ты ведь и сам хотел получить другое назначение, верно?
— Теперь я хочу остаться здесь.
— Боюсь, это исключено.
— Вы не можете просто так взять и отправить меня обратно. Я имею право опротестовать ваше решение?
— Да, конечно. Только в этом случае все будет сделано официально, в твое личное дело внесут соответствующие формулировки, после которых тебя не возьмут уже никуда. А так мы просто напишем, что тебе больше подходит стажировка по нейрофизиологии. В результате ты ничего не потеряешь, а может, даже и выиграешь.
— Не согласен. Я требую официального рассмотрения… в присутствии Командора.
— О нет. Мы предпочитаем не беспокоить Командора по всяким пустякам.
— Только в присутствии Командора, — с отчаянной решимостью повторил Сэм, — иначе проект потерпит неудачу.
— Проект потерпит неудачу, если Командор тебя не выслушает? С чего ты взял? У тебя с головой все в порядке?
— Сэр, — отчетливо произнес Сэм, — Командор болен, об этом известно даже на Земле. Если он приступит к работе не поправившись, проект потерпит неудачу. То, что я видел, не было галлюцинацией. В доказательство я могу определить причину болезни и вылечить Командора.
— Ты усложняешь свое положение, — проворчал Джентри.
— Еще раз повторяю: если вы меня отошлете, проект провалится. Неужели вы думаете, что, повидав Командора, я сделаю ему хуже? Я прошу всего пять минут.
— Пять минут? А если он откажет?
— Попросите его, сэр. Передайте мои слова: то, что вызвало болезнь, может ее излечить.
— Нет. Этого я не скажу. Но просьбу твою передам.
Командор оказался сухощавым, невысоким человеком. Темно-синие глаза выглядели очень устало.
У него был негромкий, низкий и утомленный голос.
— Это ты видел галлюцинацию?
— Не галлюцинацию, Командор. Я видел реальность. Такую же, как и вы. — «Если меня тут же не вышвырнут, — подумал Сэм, — есть шанс». Он почувствовал, как локоть непроизвольно напрягся и прижал к боку корзинку.
— Я видел? — опешил Командор.
— Да, сэр. Они сказали, что причинили вред одному человеку. Они попробовали на вас, поскольку вы Командор и… причинили вам вред.
Командор не обратил внимания на его слова и спросил:
— Были ли у тебя раньше проблемы с психикой?
— Нет, Командор. Вы можете проверить данные Центрального Компьютера.
А вот у него наверняка были проблемы, подумал Сэм, но, поскольку Командор — гений, на это решили не обращать внимания.
Потом он подумал: моя ли это мысль? Или ее вложили мне в голову?
Командор что-то говорил. Сэм едва не прослушал.
— То, что ты видел, было нереальным. На этой планете нет разумных форм жизни.
— Есть, сэр.
— Вот как? Почему же никто раньше их не замечал? А ты прилетел и за три дня во всем разобрался. — По губам Командора скользнула улыбка. — Боюсь, что у меня нет выбора, кроме как…
— Постойте, Командор, — сдавленным голосом произнес Сэм. — Все видели эту форму жизни. Речь идет о насекомых, крошечных летающих существах.
— Ты утверждаешь, что насекомые разумны?
— Каждое в отдельности — нет, но они могут соединяться наподобие фрагментов мозаики и образовывать любые комбинации. При этом их нервные системы тоже сливаются. Собираясь вместе, они становятся разумными.
Командор изумленно поднял брови:
— Любопытная версия. Достаточно безумная, чтобы оказаться правдой. Как ты пришел к своему заключению, юноша?
— Через наблюдение, сэр. Куда бы я ни шагнул, я повсюду тревожил сидящих в траве насекомых. Они разлетались от меня во все стороны. Но как только начала образовываться корова и я побежал в ее сторону, наступила тишина. Насекомые пропали. Они собрались передо мной в огромную тучу, в траве их больше не было. Так я и догадался.