— Знаешь, Том, думается мне, что тебе не мешало бы хорошенько отдохнуть.
У Торстейна на все были простые рецепты. Так как он практиковал душеврачевание без лицензии, то остерегался прописывать лекарства, которые можно купить в аптеке.
— Сейчас я не могу позволить себе взять отпуск, — сказал Лэниган. (Небо приобрело красно-розовый оттенок; засохли три сосны; старый дуб превратился в крепенький кактус.)
Торстейн искренне рассмеялся.
— Дружище, ты не можешь себе позволить не взять отпуск сейчас! Ты устал, взвинчен, слишком много работаешь...
— Я всю неделю отдыхаю.
Лэниган посмотрел на часы. Золотой корпус превратился в свинцовый, но время, похоже, они показывали точно. Почти два часа прошло с начала разговора.
— Этого мало, — продолжал Торстейн. — Ты остался здесь, в городе. А тебе надо слиться с природой. Том, когда ты в последний раз ходил в поход?
— В поход? Что-то не припомню, чтобы я вообще ходил в походы.
— Вот видишь?! Старик, тебе необходима прочная связь с реальностью и прежде всего с природой. Не улицы и дома, а горы и реки.
Лэниган снова взглянул на часы и с облегчением убедился, что они опять золотые. Он обрадовался — ведь за них заплачено шестьдесят долларов...
— Деревья и озера, — декламировал Торстейн. — Трава под ногами, высокие черные горы, марширующие по золотому небу...
Лэниган покачал головой.
— Я был в деревне, Джордж. Эго ничего не дало.
Торстейн упорствовал.
— Нужно отвлечься от искусственностей.
— Все кажется искусственным, — возразил Лэниган. — Деревья или дома — какая разница?
— Люди строят дома, — благочестиво пропел Торстейн, — но Бог создает деревья.
У Лэнигана имелись сомнения в справедливости обоих положений, но он не собирался делиться ими с Торстейном.
— Возможно, в этом что-то есть. Я подумаю.
— Ты _сделай_. Кстати, я знаю одно местечко — как раз то, что нужно. В Мэне, у маленького озера...
Торстейн был великим мастером бесконечных описаний. К счастью для Лэнигана, кое-что его отвлекло. Напротив загорелся дом.
— Эй, чей это дом? — спросил Лэниган.
— Макелби. Третий пожар за месяц.
— Надо, наверное, вызвать пожарных.
— Ты прав. Я сам этим займусь. Помни, что я тебе сказал про то местечко в Мэне.
Он повернулся, и тут произошел забавный случай — асфальт под его ногами расплавился. Торстейн шагнул, провалился по колено и упал.
Том кинулся ему на помощь, пока асфальт не затвердел.
— Сильно ударился?
— Проклятье, я, кажется, вывихнул ногу, — пробормотал Торстейн. — Ну ничего, ходить можно.
И он заковылял сообщить о пожаре. Лэниган стоял и смотрел, полагая, что пожар этот — дело случайное и несерьезное. Через минуту, как он и ожидал, пожар так же, сам по себе, погас.
Не следует радоваться чужой беде; но Лэниган не мог не хихикнуть, вспомнив о вывихнутой ноге Тор-стейна. Даже неожиданное появление потока воды на Мэйн-стрит не испортило ему настроения. Он улыбнулся колесному пароходу, прошедшему по небу.
Затем он вспомнил сон и снова почувствовал панику. Надо спешить к врачу.
На этой неделе кабинет доктора Сэмпсона был маленьким и темным. Старая серая софа исчезла; на ее месте располагались два стула с кривыми спинками и кушетка. Но портрет Андретти висел на своем обычном месте на стене, и большая бесформенная пепельница была, как всегда, пуста.
В приоткрывшейся двери появилась голова доктора Сэмпсона.
— Привет, — сказал он. — Я мигом.
Голова пропала.
Сэмпсон сдержал слово. Все дела заняли у него ровно три секунды по часам Аэнигана. Еще через секунду Лэниган лежал на кожаной кушетке со свежей салфеткой под головой.
— Ну, Том, как ваши дела?
— Все так же. Даже хуже.
— Сон?
Лэниган кивнул
— Давайте-ка припомним его.
— Лучше не стоит, — произнес Лэниган. — Я еще сильнее боюсь.
Наступил момент терапевтического молчания. Затем доктор Сэмпсон сказал
— Вы и раньше говорили, что страшитесь этого сна; но никогда не объясняли _почему._
— Это звучит глупо...
Лицо Сэмпсона было спокойным, серьезным, сосредоточенным; лицо человека, который ничего не находит глупым, который просто физически не в состоянии увидеть что-нибудь глупое.
— Хорошо, я скажу вам... — резко начал Лэниган и замолчал
— Продолжайте, — подбодрил доктор Сэмпсон.
— Видите ли, я боюсь, что когда-нибудь, каким-то образом мир моего сна станет реальным. — Он снова замолчал, затем быстро проговорил — Однажды я встану и окажусь в _том_ мире. И тогда _тот_ мир станет настоящим, а этот — сновидением.