— Этого я по-прежнему не понимаю, — сказал Байртр. — Что такое раздвоение личности?
— Так бывает, — объяснил Бартолд, — если путешественник в Прошлое пересек зеркальную трещину в фактуре времени. Это случается чрезвычайно редко. Но уж когда случается… В Прошлое, сам понимаешь, отправлялся один, а вернулись два абсолютно одинаковых человека. Каждый считает, что он-то и есть подлинный, первоначальный, что только ему принадлежит право на собственность, службу, жену и так далее. Кто-то один должен отречься от всех прав и отправиться жить в Прошлое. Другой остается в родном времени, но живет в вечном страхе, с вечной тревогой и чувством вины.
— Гм, — Байртр задумался. — И часто оно случалось, это самое раздвоение?
— За всю историю путешествий во времени — раз десять, не больше. Есть меры предосторожности: принято держаться подальше от Узлов Парадокса и соблюдать тысячелетнее ограничение.
— Ты заехал дальше, чем на тысячу лет, — вставил Байртр.
— Я пошел на риск и выиграл.
— С такими деньгами я мог бы стать бароном, — мечтательно проговорил Байртр. — А в Ирландии, пожалуй, даже королем! Я к тебе присоединяюсь.
— Прекрасно. Распишись вот здесь.
— А что это? — спросил Байртр, хмуро поглядев на казенного вида бумагу, подсунутую Бартолдом.
— Всего-навсего обязательство: получив с «Межвременной Страховки» должную компенсацию, ты тотчас же вернешься в Прошлое, в любую эпоху по собственному усмотрению, и откажешься от всех и всяческих прав на Настоящее. Подпишись «Эверетт Бартолд». Дату я проставлю попозже.
— Ты все предусмотрел, а? — вздохнул Байртр.
— Старался уберечь себя от досадных неожиданностей. Мы отправляемся на мою родину, в мою эпоху, и я намерен там и остаться. Пошли. Тебе надо постричься и вообще привести себя в порядок.
Рука об руку двойники зашагали к флиперу.
Открыв дверь, Мэвис пронзительно вскрикнула, всплеснула руками и упала в обморок.
Позднее, когда мужья привели ее в чувство, она в какой-то степени овладела собой.
— Получилось, Эверетт! — сказала она. — Эверетт!
— Это я, — отозвался Эверетт. — Познакомься с моим родичем Коннором Лох мак Байртром.
— Невероятно! — вскричала миссис Бартолд.
— Значит, мы похожи? — спросил ее супруг.
— Неразличимо! Просто неразличимо!
— Отныне и присно, — повелел Бартолд, — считай нас обоих Эвереттом Бартолдом. За тобой будут следить сыщики и следователи страховой фирмы. Помни: твоим супругом может быть любой из нас или оба вместе. Обращайся с нами совершенно одинаково.
— Как хочешь, дорогой, — с напускной застенчивостью проворковала Мэвис.
— Разумеется, кроме того… то есть кроме как в сфере… сфере… черт возьми, Мэвис, неужели ты сама не разбираешься, кто из нас — я?
— Конечно, разбираюсь, милый, — проворковала Мэвис. — Жена везде узнает своего мужа.
С приходом двух Эвереттов Бартолдов в помещении «Межвременной Страховки» воцарились ужас, смятение, страх и бестолковая лихорадка телефонных звонков.
— Первый случай подобного рода за пятнадцать лет, — сообщил мистер Гринз. — О господи! Вы, конечно, согласны на детальный осмотр?
Их ощупывали и мяли врачи. Врачи обнаружили расхождения, каковые скрупулезно перечислили, обозначив их длинными латинскими терминами. Однако все эти расхождения не выходили из нормального диапазона отклонений, какие бывают у темпоральных двойников.
Инженерно-технические работники «Межвременной Страховки» выверили темпорометр, установленный на флипере. Они осмотрели приборы управления — на них были заданы эпохи: Настоящее, 1912, 1869, 1676 и 1595. На перфоленте был пробит и 662 год — год запретный, — но, как показывал темпорометр, эта команда не была исполнена. Бартолд объяснил, что случайно задел не те кнопки, а потом счел за благо оставить все как есть.
Подозрительно, но не дает оснований отказать в выплате премии.
Мистер Гринз предложил компромиссное решение, которое оба Бартолда отвергли. Он предложил два других, которые постигла та же участь.
Последняя беседа состоялась в кабинете Гринза. Два Бартолда расселись по обе стороны письменного стола, и вид у них был такой, будто вся эта история им наскучила.
— Хоть убейте, не понимаю, — сказал Гринз. — Для эпох, по которым перемещались вы, сэр, и вы, сэр, вероятность попадания в зеркальную трещину составляет примерно одну миллионную!