Все эти сцены показывали, как шла Великая научно-техническая революция на планете Земля. Она началась в середине двадцатого века, развивалась очень бурно, а конца ее пока никто не предсказывал.
Громов вспомнил о проекте восьмого «Б». Один из авторов заботился о питании людей, выращивая искусственный белок. Второй — о самом выгодном космическом транспорте — гравитационном корабле. Третий — о звездных источниках энергии… Проект начинался как забавная игра. Но в любой детской игре заключен серьезный смысл. Так думал профессор Громов, наблюдая за своим учеником.
Электроник установил связь с Рэсси, подключился к большой машине.
Экран вспыхнул так ярко, что Громов на мгновение зажмурился. Вначале ему показалось, что океан Юпитера переливается всеми цветами радуги. Но пожалуй, это было неточно. Краски Юпитера не были похожи ни на семицветье небесной дуги, ни на отраженный алмазом солнечный свет, ни на свечение льда в глубинных пещерах Антарктиды, ни на восход Солнца в космосе — вообще ни на что знакомое людям. Океан играл разноцветными волнами; одновременно что-то рождалось, вспыхивало и умирало; океан, будто цветная музыка космоса, жил своей жизнью.
— Рэсси, — сказал Электроник, показывая на искры, и укрупнил изображение.
Рэсси! Кто бы смог узнать в этом ярком существе Редчайшую Электронную Собаку, изобретение Электроника — лохматого симпатичного терьера. Земной пес выглядел в океане далекой планеты как заморская диковина. Каждый волосок длинной шерсти стоял торчком и светился особенно. Даже глаза были разноцветными. Рэсси «завоевывал» Юпитер.
Когда несколько месяцев назад Громову позвонил диспетчер космоса Астронавт и спросил его мнение, сможет ли Рэсси работать на Юпитере, профессор принял его слова за шутку. Но предложение было серьезное. На Юпитере обнаружили первое живое существо. Оно плавало с огромной скоростью в океане планеты и внешне напоминало земного кита. Космонавты назвали его китом Юпитера.
Астронавт ссылался на мнение своего друга — диспетчера глубин Командора: только одна искусственная система могла в очень необычных условиях изучать таинственного кита, не уступая ему в скорости и маневренности, собирая и посылая на Землю разнообразную информацию. Это — Редчайшая Электронная Собака, отличный пловец глубин Рэсси, с которым Командор был, как известно, хорошо знаком.
Громов попросил исходные данные о Юпитере и сел составлять новую программу для Рэсси. Всю жизнь Громов мечтал побывать на далекой планете и иметь преданного четвероногого друга. Как он обрадовался, когда Электроник предложил ему собрать электронного терьера!.. Никто, даже сам Электроник, не подозревал, что Гель Иванович очень привязался к механическому Рэсси. И вот именно Рэсси предстояло разведывать пятую, самую большую планету Солнечной системы.
Один из космических кораблей захватил необычного пассажира, направлявшегося на Юпитер. Теперь в ночном небе Громов прежде всего отыскивал яркую звезду.
Рэсси можно было в любой момент увидеть и на экране: телекамеры, которыми он был снабжен, передавали изображение на Землю и электронные машины записывали на своих дисках всю информацию.
Рэсси пространствовал в цветных волнах океана, изучал краски, формы, строение вещества, законы незнакомой природы — все, что составляло скрытую суть этой планеты, механизмы ее жизнедеятельности. А рядом с Рэсси плыло, как тень, очень любопытное создание. Огромное, светящееся изнутри, мгновенно меняющее окраску вместе с переливом волн, будто гигантский хамелеон.
— Кит Юпитера, — сказал Электроник. — Рэсси пытается установить с ним контакт.
Рэсси выглядел рядом с китом очень маленьким, но плавали спутники дружно. Куда Рэсси — туда и кит. Куда кит — туда и Рэсси. Живой кит Юпитера и механический разведчик с Земли внимательно изучали друг друга.
Что происходило на далеком Юпитере, пока никто не знал. Имелась лишь информация без определенных выводов. И Рэсси, передавая на Землю свои наблюдения в виде цифр, заканчивал каждое сообщение заранее обусловленной фразой: «КИТ ЮПИТЕРА МОЛЧИТ». Это значило, что настоящий контакт между Рэсси и странным существом Юпитера пока не был налажен. Не найден общий язык.
Громов огляделся. Здесь, в машинном зале, все ясно: серый, спокойный тон стен, металлические футляры машин, чуткие зрачки приборов. За окном бушует весеннее солнце, шумят мальчишки…