— Назад на двадцать два метра, — сказал Хаас по голосовой связи. — Мы что-то здесь нашли.
Элемент Эрл медленно пополз задом обратно — вслепую, потому что камера смотрела только вперед, — но уверенно, так как каждый поворот его колес был записан и проигрывался в точности наоборот. Из тени в свет.
Потом вперед в то, что походило на узкий проезд в стене льда. Налево. Снова налево. Температура опять поднимается. Это хорошо. Если она опять упадет, Эрлу придется начать длительный процесс отступления…
Пинг! Это элемент Ребекка передает ему импульс, оказавшись на прямой видимости. Еще один поворот налево и у элемента Эрла появилась картинка и не только Ребекки, но и элемента Асифа, ее силового модуля, стоящего сзади.
Настало время для толчка, дорогого в смысле энергии. Электрическая искра проскочила между ними, достаточно обычное явление, когда две машины соприкасаются в вакууме. Событие поразило обоих Эрлов и на одно мгновение вызвало отключение дисплеев.
А потом все стало хорошо. Элемент Ребекка заскользил свободно и продолжал пятиться, освобождая дорогу Эрлу для подхода к Асифу.
«Место бурения там. Следуйте за мной.»
— И как тебе нравится работа?
Эрл покопался в обстоятельствах Ребекки и узнал, что миссия J2E2 у нее первая. Как и узнал, что ее личная история заставляла его выглядеть образцом стабильности с тремя ее браками (каждый не продержался и четырех лет) и по крайней мере одной знаменитой любовной связью. Детей нет.
— Европа? Она напоминает мне о доме.
— Наверное, ты выросла где-то в очень холодном месте и довольно давно. — Что было шуткой, потому что к 2026 после тридцати лет глобального потепления на планете осталось не так уж много холодных мест.
— Не столько холодом, — сказала она, — сколько большим Юпитером. Мои родители были учителями в Британской Колумбии. Мы жили в местечке, называемом Гарибальди, над которым нависала гигантская скала. Она всегда меня пугала до смерти. От Юпитера то же чувство.
Они пили мартини, наблюдая закат с кормы лодки Эрла «Атропос», скользящей по заливу Миссии. Сегодняшними событиями на Европе оба были измучены до полусмерти, что потребовало от них работы в течении шести часов в случае Ребекки и десяти в случае Эрла — гораздо дольше обычных трех. Несмотря на свое первое ощущение, что у него с Ребеккой никогда не будет ничего за пределами профессиональных отношений, Эрл принял ее приглашение чего-нибудь выпить. Чтобы отдать должное его выносливости, сказала она.
Надеясь быть хозяином ситуации, он предложил пойти на его лодке. Где налил по второму бокалу, чтобы отдать должное ее храбрости, сказал он, а теперь Эрл чувствовал эффекты алкоголя, что было ему не по нутру. Но лучше он останется здесь и станет смотреть на океан, чем вернется в свое кондо.
— А как вы? — спросила она. — Вы делаете эту работу почти с самого начала.
Эрл был не из тех, что любит расспросы или эмоции, или по крайней мере он сам так считал.
— Прекрасная штука — быть на острие исследований в том возрасте, когда все уже в отставках.
Она кивнула, поразившись банальности сказанного.
— Ага, придумаем лозунг для нашего ролика. Возраст не только нас не сушит, он нас даже не тормозит. — Потом она пристально посмотрела на него. — Эрл, простите меня, мы едва знаем друг друга, но вы не очень хорошо выглядите.
И тогда, с барьерами, подорванными водкой, он вдруг разрыдался.
— У меня нашли опухоль на шее.
И несмотря на свою скованность, он потянулся к ней, и она его приняла.
В течении следующей недели элементы на Европе переходили на новые позиции. Элемент Эрл остался в режиме следопыта, прокладывая дорогу к ущелью, замеченному много лет назад при первых съемках с орбиты. Элемент Ребекка следовала за ним и выгружала свое бурильное оборудование. Элемент Асиф располагался поблизости, будучи портативной силовой установкой для операций погружаемого элемента. А грузовой элемент начал свой путь от Хоппа, неся на себе погружаемый аппарат, который вскоре спустится под лед Европы в загадочную тьму.
Операции шли сравнительно гладко, лишь с небольшими, но надоедливыми сбоями, вызываемыми моментальной потерей сигнала, и несколькими толчками от сотрясений льда, вызванных Юпитером.
Есть одна особенность в элементах, вроде Эрла и Ребекки: ими управляют только во время критических маневров, наверное, всего несколько часов из каждых двадцати четырех, В остальное время, когда они не на перезарядке или не выключены, они работают автономно.