Вместе с тем сотрудники органов внутренних дел России не обладают достаточными знаниями об особенностях сект и их тоталитарных форм. Более того, они мало и зачастую неверно знают о традиционных культурообразующих религиозных конфессиях, у которых сложились устойчивые и конструктивные правовые отношения с государством. Это затрудняет своевременное распознавание сектантов. Сотрудники органов внутренних дел редко консультируются с представителями Православной Церкви по вопросам специфики сект. Весьма опасно проникновение сектантов или их сторонников в органы внутренних дел.
Актуальность указанных проблем видна из того, что, по данным социологов, в нашей стране свыше 50% населения относит себя к православным, а в той или иной степени религиозными считают себя до 90% граждан. Социально-экономические процессы в России способствовали возникновению сложной ситуации в сфере проблем свободы совести. Это обусловлено в значительной мере деморализацией, обездуховлением и криминализацией населения, происходящими в связи с распадом партийно-идеологической государственной структуры и, с другой стороны, забвением многовековых народных традиций. Пытаясь повлиять на отмеченные негативные процессы, многие отечественные идеологи, политики и журналисты приветствовали и стимулировали появление массы духовных иностранных проповедников и учителей для быстрого привлечения населения, в частности молодежи, к каким-то приемлемым принципам и правилам поведения.
Зарубежные стадионные (и 'часто богатые) проповедники представлялись активными, красноречивыми, современными и привлекательными, способными умело обещаться с массами. Были созданы условия, когда заграничным миссионерам реально работалось значительно легче, чем отечественным православным церковнослужителям. Быстро выяснилось, что, действительно, нахлынувшие активисты привлекают многих и всерьез. Но от этого возникают новые проблемы, не меньшие, чем те, с которыми решили бороться. Рецепт оказался не лучшим. Почему?
Людей, принадлежащих к одной из мировых религий, объединяет общее понимание ценностей и принципов, а сектантов – более всего авторитет учителя и личные отношения с другими членами секты. Отсюда некоторая организационная рыхлость больших религий и противостоящая им железная, всепронизывающая организованность сект, их стремление полностью завладеть человеком, сориенти:ровать его исключительно внутрь секты, уничтожить все его свободные связи с миром. Это собственно и есть тоталитарность: культивирование слепого подчинения авторитету (пусть иногда и узко-групповому), суровая организация, всеобщий контроль за всеми сторонами жизни адепта секты. При криминализации верхушки секты неизбежно криминализуется вся секта, превращаясь в слепое орудие реализации целей всяческих "гуру", "учителей", "руководящих корпораций" и т.п.
Опасность тоталитарных сект вытекает из криминальных наклонностей их внутренней жизни, зомбирования своих членов, форм действий против традиционных религий: и других сект, методов вербовки новообращенных. Криминальные наклонности сект следуют из их фанатичности и деформированности понимания цели жизни, вседозволенности выбора средств ее достижения, а также слепой подчиненности своему вышестоящему руководству. Кроме ритуальных, они часто совершают и провоцируют "обычные" преступления. Например, с вовлеченных подростков требуют деньги, подталкивая их на кражи у собственных близких; заставляют выкупать жилплощадь и оформлять завещание на секту; нападают на неугодных лиц (как своих, так и посторонних). Существуют крайне агрессивные и очень криминальные секты, выделяющиеся даже на общем отрицательном фоне тоталитарных сект. В нынешней духовно дезориентированной массе населения России новую секту создать очень просто. Но искоренить тоталитарную и ставшую криминальной секту после завершения формирования ее иерархической структуры чрезвычайно сложно. Она, в случае преследований со стороны государства, уходит в подполье и непредсказуемо обнаруживает себя в разных социальных слоях. Ее проявления напоминают метастазы раковой опухоли. Радикальное лечение возможно лишь созданием условий, стимулирующих и развивающих традиционные устойчивые вероисповедания.