Она начинала тихо ненавидеть Макса. Это приходилось тщательно скрывать, и от этого становилось еще хуже и мучительнее. Их отношения входили в обычный деловой оборот. Макс продолжал так же азартно приставать к ней. Вера, стиснув зубы, терпела. Утренний храп Макса вошел в свой верхний регистр. Вера слегка отодвигается от него. Странно, в это время он обычно уже гремит посудой на кухне. К еде Макс безразличен. Вернее, наоборот. Он ест в любых количествах все, что ему подадут или что сам найдет в холодильнике и на полке. Через пять минут после обеда он ни за что не вспомнит не только вкус, но и как называлось блюдо. Поэтому Вера готовит без выдумки, соли и деликатесов. Гречневая каша с жареным луком да бесконечные сосиски, иногда заменяемые куриными окорочками, их расхожее домашнее кушанье. Иногда Вера устраивает себе праздник — лепит вареники с картошкой, варит грибной суп, печет яблоки с сахаром и заставляет Макса бежать в магазин за вином. Больше всего на свете Вера любит после обеда сидеть в кресле у торшера, пить горький сухой «Херес», лакомиться печеными яблоками и листать роскошно изданные видовые альбомы о разных странах. Они остались от Валентина. Впрочем, как и мягкая мебель. Квартиру, спальный гарнитур и кухню отвоевала сестра погибшей жены. Вера не сопротивлялась. Куда девать столько мебели? Она с Алей вернулась в свою маленькую однокомнатную квартирку в Кузьминках. Зато удалось вывезти почти все картины. Тогда эта «мазня» никого не интересовала. Зато теперь Аля заявила свои права на живопись. Уже год возит картины на выставки и получает какие-то деньги за участие в экспозициях. Особенно ценятся ранний Шемякин, картины Каплана, графика Янкелевича. Вера махнула рукой и на картины, и на Алю. Это все — наследство Валентина. Мысли об Але расстраивают Веру. Гадкая и бесконечно одинокая девчонка. Все ее детство прошло не в любви, а в жалости. Большего Вера, как ни пыталась, выдавить из себя не могла. Попробуй поживи с чужим, презирающим тебя ребенком. Хорошо, что выросла. Паспорт получила. Где она теперь болтается? Вере страшно думать об этом. Деньги закончатся, сразу домой прискочит. Тем более, источник ее дохода — картины — спокойно висят на стене. Храп Макса внезапно обрывается, Вера инстинктивно закрывает глаза и поворачивается к нему спиной. Пусть думает, что она спит глубоким сном.