Иногда добрые, чистые душой люди, заметив Ильзу, смело подходили к ней, задавали ей разные вопросы: она отвечала им, но лишь тогда, когда эти вопросы были серьезны. Иногда ее речь имела двоякий смысл: она то предостерегала людей от опасности, то уговаривала их, то пророчествовала. Люди вспоминали, что во времена язычества в древних священных рощах жили мудрые жрицы-прорицательницы, и назвали Ильзу Альрауна — имя, которое носили те жрицы.
Однажды в сумерки, когда Ильза сидела у входа в свое ущелье и мечтала о том времени, когда кончится ее вольное заточение в подземном царстве под властью гномов, на лужайке, где паслось ее стадо, появилась женщина чудной красоты. Этой женщине были известны многие тайные силы природы. Она окликнула Ильзу и заговорила:
— Божественная Альрауна, зачем ты сидишь вечно одинокая здесь на высоте, в твоем ущелье? Сойдись же опять с людьми! Чувствуй их чувствами и дели с ними и радость и горе! Люби и будь любима!
Печально отвечала ей Ильза:
— Я связана данным словом, а не то я охотно ушла бы со своим стадом!
— Тебе стоит только захотеть этого! Ты обладаешь волшебной силой! — воскликнула женщина. — Своим посохом начерти крест в глубине ущелья, и оно закроется навеки. Ни один из гномов не может тогда последовать за тобой, и ты сделаешься совершенно свободной!
Ильза еще колебалась, не зная, какое принять решение, как появился юноша замечательной красоты и заговорил с ней:
— Доверься мне, прекрасная дева! Там, наверху, в замке своего отца, который я заново отстраиваю, должна ты вместе со мной владычествовать над всей этой цветущей местностью. Женщина, которая с тобой говорила, моя мать, — наша власть велика.
Тогда Ильза начертила крест в глубине ущелья. Раздались не нежные звуки, а жалобные вопли, которые издавали обманутые гномы, потерявшие свое стадо. Вдруг, женщина закричала противным, пронзительным криком торжества, а ее сын стремительно бросился к Ильзе, намереваясь обнять ее. Такое поведение показалось Ильзе очень странным; она строго подняла свой посох и окрестила им юношу, — мгновенно все колдовство пропало, и тот, который перед тем явился ей таким красавцем, съежился и обратился в отвратительное, уродливое существо. Женщина же повалилась на землю, каталась в судорогах и стала на вид настоящей, ужасной ведьмой.
— Подожди, придет и твоя очередь! подожди, проклятая! — закричала ведьма, вскочила на ноги, понеслась к ущелью и приложила к скате корешок разрыв-травы. Послышался взрыв, подземное царство гномов открылось снова, и женщина закричала пронзительным голосом: — Выходите, гномы! Возьмите ваше стадо и накажите эту вероломную нарушительницу данного слова! Накажите ее вечным разочарованием и вечной тоской!
В одну минуту целые толпы гномов закопошились кругом Ильзы и теснились между нею и женщиной с сыном.
— Ты наша и останешься нашей! — сказал старший из гномов. — Только тогда, когда перестанет звучать звон колоколов, когда не будет существовать ни одной церкви, когда переведутся все злые люди, подобные этой женщине, — тогда наступит час твоего избавления! — но не раньше! До тех пор жди и паси наше стадо! До тех пор не увидишь ты света Божьего! Только раз в каждые семь лет можешь ты выйти за границу нашего царства.
Так все и случилось; до сих пор в полдень, каждые семь лет, можно видеть бледную, одинокую, печальную деву в белоснежном одеянии; она все еще пасет свое стадо, ибо все еще злые люди живут на свете, и все еще, благодарение Создателю, церковные колокола сзывают добрых людей в храмы Божии.
Королевич-пастух
Еще в древние времена в Тюрингене сложилось сказание об одном могучем короле. Однажды отправился он на охоту, вдруг вся его свора собак бросилась в чащу, стала прыгать около одного дуплистого пня, и никак нельзя было отозвать ее оттуда. Тогда один из королевских слуг взобрался на пень, чтобы видеть, что скрывалось в его дупле, и почему собаки так лаяли. А там запрятался маленький дикий человек, которого тотчас же и вытащили из дупла. Короля занимало это приключение, он даже прекратил охоту, посадил дикаря в свою карету и покатил обратно в замок. Он назвал пойманного дикаря Ноем, поселил его под сводами замка, с большою заботливостью ухаживал за ним и сторожил его.