Мы подошли к калитке, ничем не отличающегося от остальных домов.
— Дорогая, — позвал волк, топчась перед калиткой.
Дверь дома тут же открылась, на пороге показалась стройная молодая женщина, она строго сдвинула брови.
— Что?
— Вот пусть в доме до свадьбы поживет.
Женщина втянула носом воздух.
— Проходи гостей будешь, — уже мягко сказала она.
Я поднялась на порог.
— А вы куда? — спросила я обернувшись.
— Так в мужской дом, — пояснил мне волк.
— Так, этому не наливать, — подбочившись, сказала я.
— Олия, — взревел Кащей.
— А что мне моя жизнь дороже, ты знаешь, что со мной Матрена сделает, если я ей тебя со пьющегося верну, и у тебя дипломатическая миссия, не забывай.
— Убью, — прорычал Кащей.
— Строгая она у тебя, — уважительно протянул волк, — прям как моя.
— Она не моя.
— Слушай, а у меня сын есть, отличная жена выйдет.
— Пусть сама решает.
И на том спасибо, — подумала я заходя вслед за женщиной в дом.
— Располагайся, и не бойся за него, перед празднованиями мы никого не убиваем.
Я нахмурилась. Женщина рассмеялась.
— Не бойся, пошутила я, а мужчины сами договорятся, есть хочешь?
— Да, меня Олией зовут.
— Олей?
— Можно и так.
— Я Лима, моя дочь Милана.
— Я так больше не могу, — из глубины дома, выбежала девушка примерно моего возраста и уткнулась носиком в платье матери, — я войн, а не белошвейка. Ой, а ты кто?
— Я Оля, буду пока у вас жить, а что у тебя не получается?
— Да вышивка эта.
— Давай помогу, я хорошо вышиваю.
Девушка просияла.
— Нет, она должна это сделать сама.
— Так я просто покажу и подскажу.
— Мама, ну пожалуйста, мне ещё оберег вязать, а всего две зори осталось.
— Раньше нужно было думать, а не на свидание бегать, намилуешься еще после свадьбы, а Оле поесть нужно.
— Так я не сильно голодна, вот посмотрю.
— Сначала за стол, обе.
— А оберег это что? — спросила я.
— Незамужние девушки парням делают, ты тоже должна, раз попала к нам и парень твой.
— Он не мой.
— А ну хватит разговоров за столом, ешьте.
Мы понурились, но подчинились. Мясо было выше всяких похвал, суп и компот. Наевшись, я потянулась.
— Пойди, ополоснись в реке с дороги, она сейчас теплая, возьми вон полотенце, мыло, выйдешь из дома, обойдешь его справой стороны и по дорожке вниз там река.
Это хорошо, подхватив купальные принадлежности, я чуть ли не бегом поспешила к реке, там я застала отрадную картину, Кащей вооружившись мылом, пытался вымыть голову самостоятельно.
— Да, учиться, тебе ещё и учиться, — посмеялась я.
— Лучше бы помогла, чем скалиться, — засопел тот.
— Да ладно, я же по-доброму.
Я сняла сапоги, кушак подхватила шампунь и полезла в воду.
— Дай сюда мыло, вот скажи, кто им голову моет, ну кроме тебя, оно же для стирки.
— Будто есть разница.
— И большая, вернёмся, покажу, чем какое отличается.
Кащей смыл с головы всё мыло и опустился передо мной на колени спиной ко мне.
— Не стоит, — тихо сказала я.
— Стоит, я должен кому-то доверять, и это будешь ты, ты, по крайней мере, не врешь мне.
— Все лгут, я тоже.
— Ты не лжешь, ты не договариваешь и это твое право. Надеюсь, будет такое время, когда ты мне всё о себе расскажешь.
— Конечно.
— Ты солгала.
— Смывай, читатель правды.
Кащей смыл.
— Так теперь сам и не рви, а то новые, не вырастут. Про оберег знаешь?
— Сказали.
— Ты его кому подаришь?
— Пока не знаю, а ты?
Я смолчала.
— Хоть мне это и не нравится, но делать всё равно придется. Дипломатия. Ладно, времени мало, разбежались.
— Хорошо, Кащей, а Матрена, она тебе кто?
Мужчина долго смотрел на меня, я замялась.
— Тетка она моя, со стороны матери, — наконец сказал он, — она вся моя семья.
— Прости, — замялась я.
— Ладно, разбежались.
И мы разошлись. Я поспешила в дом, там была одна Милана, она тут же потащила меня в свою комнату.
— Вот, — досадливо развела руки она, что не делаю, а всё не получается.
Платье было странное, да и не платье это совсем, удлиненная рубаха, чуть выше колен, с длинными рукавами. К нему прилагались, штанишки и высокие сапоги.
— Так смотри, надеваешь пять бусинок, протягиваешь, а потом волной закрепляешь. Видишь всё просто.
— Правда совсем легко, я быстро справлюсь, и приступим к оберегам. У тебя есть любимый?
— Пока нет.
— А царь?
— Я ему просто служу. А из чего оберег делать.
— Вот смотри, — она достала из-под стола огромную коробку и открыла.