Лошадка тут же перестала объедать какой-то куст и подошла ко мне я вскочила в седло и взяла в галоп.
— Проводите Олию до замка, а мы с Владимиром на границе закончим.
Уже вечером я стояла перед зеркалом напротив была Василиса.
— Вась, — я опустилась на пол, и все ещё держа руку улыбнулась. Зеркало немного покривилось, но тут же стало ровным, — прости я по делам уезжала. Ты как?
— Как всегда женихов хоть лопатой греби.
— А ты о Кащее не думала?
— О Кащее, да он старый и страшный.
— Да не такой он и старый, да и нестрашный, в общем. Он любит тебя, он хороший, у него много достоинств.
— И каких же?
— Он не пьет, не распускает руки, он добрый, отличный хозяин, он заботливый, нежный, правда не признается, а ещё он не храпит. Вот смотри, что он для тебя вырезал сам.
— Для тебя, — почему-то послышалось мне, я удивленно покосилась по сторонам, никого.
— И что это? — нахмурив носик, спросила Василиса.
— Оберег, звездочка. Вась он любит тебя, жить без тебя не может, выйди за него, он же тебя на руках носить будет. А ещё у него сад с золотыми яблоками, большой есть.
— С золотыми?
— Настоящее золото, правда, зачем они ему, есть то их нельзя.
— Золотые?
— Да. Поговори с ним.
— Я подумаю. Мне пора у нас сегодня бал.
— Я понимаю до встречи. Ты всё же подумай, где ты ещё такого найдешь.
Я опустила руки, зеркало снова мигнула и погасло, уже уходя я не видела как зеркало покрылось дымкой и в нем явственно проступил силуэт мужчины прижавшего к груди руку.
Царь Игорь ходил по пограничной земле, вытоптав приличную тропу от одного пограничного столба до другого, вдоль границы. Вдали в клубах пыли показалась люди и на границе остановилось два всадника.
— Я царь Кащей, что вам нужно? — спросил Кащей спешившись.
— Дочку верни, — упавшим голосом сказал царь, — корону возьми, и царство забери только девочку мою отдай, я не дурак вижу, что в бою не выиграю, всё отдам, только малышку мою верни.
— Да нет у меня вашей дочки, — разозлился мужчина, но потом глубоко вздохнув добавил, — поехали в зеркало глянем, где она.
Вскоре небольшой караван въезжал на двор.
— Пошли в конюшню, там зеркало.
Игорь понуро пошел следом, Кащей вошел в комнату и приложив руку к зеркалу сказал: «Данной мне правом царской крови покажи мне, как дочь зовут?»
— Олией.
— Данной мне правом царской крови покажи мне царевну Олию, где бы она не была.
Зеркало подернулась и перед их взорами предстала девушка с ведром.
— Ой, — цари резко обернулись, я взвизгнула и захлопнула дверь перед носом отца.
— Олия выходи, — взревел отец.
— Не выйду, — отозвалась я.
— Олия? — спросил Кащей.
— Дочь моя, единственная, разбаловал на свою голову, вот теперь и страдаю, выходи.
— Не выйду, отец тебе не кажется, ты повторяешься.
— Вот сечь тебя нужно было.
— Я Вашу дочь знаю чуть больше месяца и меня тоже посещала такая мысль.
— У тебя розги есть? — спросил Игорь, обернувшись к Кащею.
— Розгами царевну, нет, но крапиву надергаю с удовольствием.
— Слышишь, последний раз спрашиваю, выйдешь замуж?
— Что? — спросил Кащей, голос почему-то дрогнул, но спорщики это не заметили.
— Девица выросла ещё немного и не один жених не посмотрит, а царство у меня маленькое, да внуков понянчить пока в силах хочу, а она упрямиться.
— Не выйду, не за царя Мировского, не за князя Ирвана, не за барона Аривского.
— Откуда знаешь?
— Не выйду и не проси, я лучше от трона отрекусь.
Отец опустился на пол.
— Вырастил на свою голову, от трона она отречется. Слышал, давай крапиву.
— Что, царевен бить нельзя, — взвизгнула из-за двери я.
— Так я царевну и не буду, я дочку.
— Пап, а силенок то хватит?
— Пособишь с дверью?
— Зачем, тут потайная есть.
И цари вышли с другой стороны, вдоль стены росла ядреная крапива.
Царь Игорь и Кащей несколько минут придирчиво выбирали каждый куст, пока не набрался приличный букет, но они опоздали, как только за дверью стало тихо я вышмыгнула и поспешила на кухню мне бы удалось сбежать, если бы из-за поворота не выплыла моя няня.
— Нянюшка, — повисла на груди старушки.
— Ой, доченька, похудела то как, а загорела, а с косой то что?
— А сожгла, — отмахнулась я, не говорить же ей правду, зачем расстраивать.
— Ничего отрастет.
И тут из конюшни вышел отец с пучком крапивы.
— Это что ж ты старый удумал? — спросила нянюшка.