Мы молчали, и тут отворилась дверь, вошёл Барт.
— У меня несколько новостей, не знаю хорошие ли они или плохие давай те судить вместе. Мы все расселись.
— Василиса, — замолчал хотя все заметили как в его глазах полыхнуло злое пламя, — запретила хоронить Кащея по обычаю царства, велела положить его в гробницу.
Да быстро вести распространяются по земле, думаю я знаю даже больше чем Барт, стоп.
— А как хоронили Кащея? — спросила я.
— Сжигали, чтобы мог переродиться, — пояснил Барт.
— Откуда вы знаете? — удивилась я.
— Мы хранители его уже несколько поколений ему служим, убьют Кащея, сожжем, его пепел над девой развеем, и понесет она нового Кащея.
— Ужас то, какой, — всплеснула я руками, — значит не совсем он бессмертный, врут люди.
— Не врут, но многое людям знать не нужно. Родившийся младенец растет быстро, да и знания всех предыдущих Кащеев в нем сохраняются, поэтому правит он мудро.
— Значит, нам просто стоит выкрасть и сжечь тело и Кащей возродиться? — спросила Марта.
— Не всё так просто, слишком много времени прошло, может и не возродиться, а рисковать мы не можем.
— Тогда что же нет выхода?
— Был еще один способ, но даже мне он не известен, единственный кто знает…
— Это баба Яга, — перебила я Барта.
— Да, как догадалась?
— Легко она старее древнего леса, значит, знает всё. К ней поеду, — уверенно сказала я.
— Одна не поедешь, — сказал Барт.
— А с кем? Ты на границу уезжаешь, Владимир нужен в царстве, больше не с кем.
— С Михеем поедешь.
— Он меня ненавидит, — тихо сказала я.
— Не ненавижу, просто не люблю.
— Буд-то есть разница.
— Есть и большая, если бы ненавидел, то просто бы убил, а так не хочу связывать с тобой свою жизнь.
— Мило. Предлагаю заключить пока временное перемирие.
— Согласен, мам собери всё что нужно, скоро похолодает, второй месяц осени, еды много не клади, прокормлю как-нибудь, — сказал он, придирчиво осмотрев меня, — коня твоего ждать нет времени, поедим на моем Буяне. Он быстрее и выносливей. Одежду дай, которую я, — он запнулся, Вита понимающе кивнула, — сшил. А теперь все спать, завтра трудный день.
Не думаю, что в эту ночь спал хоть кто-то. Марта разбудила меня на заре, дала приготовленную заранее котомку, и положила на мою кровать одежду в дорогу, удобные кожаные штаны, такую же куртку на беличьем меху, рубаху и невысокие сапожки. Странно, но все оказалось пору как будто на меня шили. Михей ждал меня на дворе, возле просто исполинского белоснежного жеребца, я даже засмотрелась. Жеребец брезгливо осмотрел меня с ног до головы и злобно фыркнув, отвернулся.
Ничего себе, я уже и коням не нравлюсь.
— Буян, она едет с нами, придется тебе потерпеть.
Он легко запрыгнул в седло и подал мне руку. Я обошла коня по большому кругу, уж очень не хотелось, чтобы этот зверь меня укусил. Взобравшись позади Михея, я аккуратно взяла его за куртку. Буян официального приглашения ждать не стал, огромным прыжком взвился в небо. Михей обернулся и подтянув меня к себе.
— Держись! — крикнул он, сцепляя мои руки на своей груди, — а ты не балую, — это уже коню.
Я вцепилась в мужчину мертвой хваткой и прижалась к нему всем телом. Мы летели уже несколько часов, я притомилась, и ноги в висячем состоянии устали.
— Есть хочешь? — не поворачиваясь, поинтересовался мужчина.
— Да, — радостно отозвалась я.
Мы приземлились на небольшой поляне, Михей спрыгнул сам и легко снял меня, я тут же отошла подальше от страшного коня. Мы быстро разожгли костер и сели ужинать.
— И где мы будем Соловья искать? — спросил Михей откусывая кусок от бутерброда и запивая его горячим чаем.
— Так он же последнее время в царстве Святоглава появлялся.
— Что? — взревел Михей, — нет его там.
— Откуда ты знаешь?
— Отец бы его не пустил.
— Так он подойдет к Барту, и скажет я Соловей разбойник, можно я тут у вас пограблю?
— А откуда у тебя такие сведения?
— Женская интуиция и потом что мы теряем, нам же надо откуда-то начинать поиски. Ты знаешь самый отвязный кабак в царстве.
— Допустим, — замялся Михей.
— Вот с него и начнем.
— Не вижу смысла.
— Михей у тебя в детстве была мечта?
— Это ты к чему?
— У меня была, я мечтала победить всех злодеев, поэтому собирала о них информацию, где только могла, и я точно знаю, что Соловей любит веселье и риск.
— Я думал, крестьянки вечерами другим интересуются.
— А кто сказал, что я крестьянка?
— А кто?