— Служка, она при хозяине еще работала, вот вернулась, — услышала я за своей спиной.
— Я Арий, новый повар, а ты хватит прохлаждаться, иди, работай.
— Где Матрена?
— Умерла она, — тот же голос сказал мне.
Я вздрогнула, заглушив рвущийся из груди крик, подхватила ведра и пошла набирать воду.
— Мелкий работать, если хочешь есть.
— Он совсем мальчишка ему только семь лет, — возмутилась я.
— Хочешь сказать, что он есть не хочет?
— Я смогу его прокормить.
— Не стоит, я буду работать. Что делать?
— Дрова принеси.
Когда народ узнал о возвращении царя, был объявлен трехдневный праздник, люди вышли на улицу, восхваляя и прославляя царя. Про наше существование он просто забыл. Мне удалось выяснить, что Матрена не просто умерла, она покончила с собой, поэтому была похоронена за дворцовыми стенами, вырвавшись с кухни, я выйдя за крепостную стену купив маленький букет, я долго бродила по окраине пока случайно не наткнулась на её могилу, только небольшой крестик с именем я подошла к небольшому холмику, опустилась на колени.
— Прости меня, — сказала я, положив цветы.
Я не знала, что ещё можно ещё сказать, да и нужны ли сейчас слова, странно, когда я шла в голове было очень много разных мыслей, сейчас там была пустота, я постояла ещё немного кутаясь в тонкую куртку на пронизующем ветру, вернулась. Владимира в тюрьме не было, за день до нашего возвращения, там случился обвал, и многие погибли, но я была уверенна, он жив. Просто знала.
Царь Кощей, отменил множество указов Василисы, и казалось, зажил мирной жизнью, но только я знала, что это не просто так он часто едва заметно ухмылялся уголком губ, и это меня пугало и настораживало. Василиса ходила с высоко поднятой головой, но почему-то с паническим страхом в глазах. Меня заваливали работой, к глубокой ночи я уже не стояла на ногах, Арон часто спрашивал, почему мы до сих пор и всё это терпим, но ответа на его вопрос у меня не было, я и сама не понимала, почему я до сих пор здесь. Уставшая я просто упала в свою комнату и не раздеваясь забралась в кровать.
Я спала, прижав к себе Арона сжавшись в комочек, и накрывшись тонким одеялом. Арий, перестал отапливать жилые помещения, считая это простой тратой средств, поэтому мы мерзли, шел последний месяц зимы. Кощей проходя мимо заглянул в открытую дверь и небрежным движением накинул на нас царскую мантию, пошел дальше.
Я проснулась от гневного крика Ария, он схватил меня за волосы и поволок на двор, кинул меня на промерзшую землю, стал бить. Мужчина бил меня ногами, я закрыла руками голову, единственное, что я могла тихо скулить, я слышала, как Арон пытался вырваться и рычал. Я не понимала почему, за что?
— Что здесь происходит? — услышала я властный голос.
— Ваше величество, — залепетал Арий, — мы задержали воровку, она украла царскую мантию.
Кощей больше ничего не сказал, он, молча, подошел к одному из слуг, тот склонился в почтительном поклоне, протянув сложенную мантию, я подняла окровавленное лицо. Царь взял мантию небрежно, двумя пальцами и брезгливо бросил её на мою голову. Больше не говоря ни слова, удалился. В полной тишине все стали расходиться, Арон подбежал ко мне и сжал в объятьях.
— Всё хорошо, всё хорошо, — повторяла я.
— Олия, царь хочет, чтобы ты прислуживала ему, — услышала я сквозь шум в ушах.
Я поднялась и стерев с губ рукавом кровь, пошла, в руке отозвалась тупая боль, я взяла поднос одной рукой, и поставила его на прижатую к груди другую. Вошла. В тронном зале кроме царя, Василисы и охраны по краям никого не было. Аккуратно поставив поднос, я стала расставлять блюда.
— Что с рукой? — как бы невзначай спросил Кощей.
Мне показалась, что по губам Василисы пробежала едва уловимая улыбка.
— Упала, — отозвалась я, будто он не знает.
Кощей резко схватил меня за руку и потянул на себя, я вскрикнула от боли и упала на колени.
— Сломана, — сказал Кощей, отбрасывая меня, — в таком состоянии работать, не сможешь. Казнить.
Стражники подлетели ко мне и подняли с пола.
— Поставить, отпустить. Повара, — добавил он, — ко мне.
— Ваше величество, — шаркнув ножной, поклонился царю Арий.
— Казнить, — повторил он. — Олия села, по какому праву ты поднял руку на мою собственность.
— Царь прости, я думал, она украла твою мантию, это все видели, она ей была накрыта.
— И ты решил свершить самосуд?
— Прошу, царь Кощей не нужно, — сказала я поднимаясь.
— Олия я велел тебе сесть, я даю тебе время до заката, потом спущу собак, успеешь добежать до границы, свободен. Время пошло.