Половину ночи провели они так-сяк, нельзя сказать, чтобы с большим толком: разумеется, хозяйка постели совсем не прочь была взрезать тесемки на исподнем своего милого; кончилось-таки тем, что она потихоньку их распутала. Едва лишь развязанный работяга почуял волю, как пошло дело на лад! — помчался он стрелой, вертясь да взбрыкивая, и весь остаток ночи только тем и занимался, что сновал туда-сюда. Наутро кумушка наша, забыв о скромности, побежала хвастаться своей победою перед закладчиком, который обрадовался, что спас свои десять экю и заработал еще десяток для нее. Наш наездник, однако же, встал на дыбы и не дал закладчику забрать денежки. Дело грозило обернуться к худшему и окончилось бы совсем скверно, коли бы рогатый супруг не решил его самолично по-иному. На следующий день после вышеописанной скачки, когда спорящие совсем было передрались, прибыл он домой, и вот к нему-то, поскольку был он законник, и обратился любовник в присутствии его жены и противной стороны.
— Монсеньор, — сказал он, — я в большом затруднении из-за судебного процесса, коим мне грозят. Изложу вам дело все как оно есть. Был у меня жеребец весьма горячего нрава, и вот однажды, опасаясь, как бы он не натворил бед, привязал я его к дереву. Явилась хозяйка соседнего луга и отвязала его, вслед за чем жеребец мой вытоптал у ней всю траву. С меня же хотят взыскать убытки, так вот хотелось бы знать, обязан ли я оплачивать их.
Муж — честь ему и хвала! — осудил ту, что распутала жеребца, так что дело обернулось отнюдь не в пользу его ловкачки-жены. Ex his,[546] господин мой, позвольте мне утверждать следующее: во-первых, мужчины куда целомудренней женщин, а, во-вторых, эти последние столь болтливы, что, и согрешив с мужчиною, не в силах о том умолчать. Не разболтай наша кумушка о невольном подвиге своего кавалера, она ровно ничего на этом не потеряла бы, а честь свою спасла, и никто бы о прегрешении ее так и не узнал.
Известно ведь: кто в грехах не кается, тому и отпускается.
О бородах[547]
Лишь от нас одних и зависит, укоротить или удлинить послеполуденные наши беседы, подобно тому, как поступают с путлищем или как брат Жан-почни-бутылку обходился со своим требником[548] ad propositum;[549] первым делом хочу доказать вам насущнейшую необходимость бороды, ибо лишь она позволяет различать, разделять и распознавать мужчин от женщин. И в самом деле: когда я вижу гладкий подбородок, то затрудняюсь определить, кто передо мною, — уж не женщина ли, переодетая мужчиною. Да что там говорить, стоит только припомнить некоторые истории. и вы сами убедитесь, что выбритые подбородки немалую роль сыграли в этой женско-мужской путанице. Но, так как многих из вас истории сии могли бы задеть за живое, вынудив сделать вид, будто вы никогда ни о чем подобном и не слыхивали, я берусь освежить вашу memento[550] рассказом о проделке одного цирюльника с неким весьма богатым и знатным дворянином, который — даром Что старый хрыч — в свои какие-нибудь семьдесят семь лет ухитрился заполучить в жены молоденькую, лет шестнадцати девицу, Красивую по всем статьям. Не прошло и двух недель, как молодая сочла супружеский рацион чересчур скудным. Муж, засадив в клетку столь чудесную пташку и зная, что ублажать ее чаще ему не под силу, решил, что береженого бог бережет и, дабы избежать путешествия в страну рогоносцев, куда, боялся он, жена заставит его проехаться, предпочел убраться от греха в деревню, каковым решением весьма раздосадовал молодую свою супругу, ибо ей — что деревня, что монастырь — один черт. Супруг уже и так принуждал ее к такому суровому посту, какой не снился самому ревностному святоше во всей Вселенной, а теперь, вдобавок, лишил вовсе всякого общества. Увидав ее в такой беде, одна весьма сведущая в любовных делах посредница обещала раздобыть ей другого наездника — из молодых, да раннего, — которого проще простого было бы ввести в дом: стоило лишь выдать его за кузину хозяйки. Условившись заранее о дне, часе и прочих обстоятельствах, наш цирюльник не замедлил явиться к своей кузине fn habito praestituto,[551] и она приняла его с таким радушием, какое только возможно. Обе кузины отправились к добряку-мужу, который, со своей стороны, показал себя весьма гостеприимным хозяином. Ухватки этой новоиспеченной кузины были таковы, что никто не заподозрил бы в ней мужчину, кабы не слишком громкий и хриплый голос, который ее отнюдь не красил. Дабы предупредить всяческие подозрения, жена поспешила сообщить мужу, что кузина ее простужена.
— Да, поверите ли! — подхватила кузеноподобная кузина. — Это со мной приключилось совсем недавно, на помолвке монсеньора де Сенекур: мне там пришлось столько плясать, что меня так и бросало из холода в жар. Однако теперь мне полегчало, а коли, не дай бог, опять охрипну, я уж вылечусь благодаря вашему гостеприимству.
548
В «Гаргантюа и Пантагрюэле» Рабле (книга I, глава 41) рассказывается, что брат Жан по утрам для очистки желудка перед выпивкой читал свой требник.