Как всегда, начнем с цитаты:
«Спрашивают, как бы Британия реагировала на внезапный сталинский удар по Германии?
Отвечаю: реагировала бы радостным воплем облегчения! Никак иначе.
Реагировала бы миллионами поздравлений британских детей доброму дядюшке Джозефу и доблестной Красной Армии — освободительнице. Ее победный марш отмечали бы красными флажками в каждой британской школе на каждой карте и каждом глобусе. Сообщение о внезапном ударе советских ВВС по германским аэродромам было бы встречено настоящим, неподдельным восторгом в каждой британской газетной редакции, в каждом цеху, в каждом порту, в каждом госпитале. В каждом британском пабе люди на последние пенсы и шиллинги пили бы пиво во здравие товарища Сталина и его доблестных генералов. Во всех британских церквях гремели бы колокола: помощь идет! И британские женщины со слезами радости на глазах выставляли бы портреты дядюшки Джо в окнах своих домов». («Последняя республика». Гл. 9.)
Но сколько времени продолжалась бы эта радость? Вы полагаете, что Британия полгода, а то и год будет спокойно наблюдать, как Сталин прибирает к рукам всю Европу? Да еще и радоваться по этому поводу?
Давайте вспомним два крылатых выражения: «У Британии нет постоянных союзников, есть постоянные интересы» и «Целью любой войны является мир, желательно лучший, чем довоенный». А будет ли для Британии лучшим мир, в котором вместо Гитлера властителем Европы стал бы Сталин? Так что британские интересы заключались отнюдь не в том, чтобы только радоваться победам РККА, но и в том, чтобы эти победы не зашли слишком далеко.
Нет, я вовсе не утверждаю, как это делают некоторые оппоненты Владимира Богдановича, что британцы вдруг резко воспылали бы любовью к Гитлеру и вступили в войну на его стороне. Но что мешало им выступить на своей собственной стороне и быстренько прибрать к рукам то, что само в них лезло?
Давайте вспомним ситуацию, которая сложилась в Европе к июлю 1941 года. Принято считать, что вся Европа в это время была в руках Гитлера. Фактически да, но формально нет. Правительства Польши, Норвегии и Голландии успели своевременно смыться из своих стран и пребывали в Лондоне. Датское и бельгийское правительства смыться не успели, так что им пришлось капитулировать перед Гитлером и официально согласиться на оккупацию Германией их стран. Во Франции тоже имелось законное правительство, так называемое «правительство Виши». Конечно, без согласия Гитлера это правительство не могло даже чихнуть, но тем не менее власть на той территории Франции, которую немцы не стали оккупировать, формально принадлежала ему.
Британия с этим французским правительством успела поссориться. После капитуляции Франции в июле 1940 года англичане потребовали передать им все французские корабли, стоявшие в африканских портах. После того как французы отказались выполнить это наглое требование, английский флот нанес внезапный удар по французским базам. Почти все французские корабли были потоплены или получили тяжелые повреждения, погибло несколько тысяч моряков. Естественно, после этого правительство Виши разорвало дипломатические отношения с Англией. Но англичан это мало волновало, у них в кармане было свое «правительство Свободной Франции» во главе с де Голлем. Осенью того же года они даже попытались дать этому правительству клочок территории, затеяв высадку в Дакаре, но получили по зубам и убрались восвояси.
Теперь представим себе ситуацию, возникшую в результате «освободительного похода» Красной Армии. В неоккупированной Франции (так называлась территория, управлявшаяся правительством Виши) немецких войск нет. На остальной части они есть, но их спешно перебрасывают на восток. И в это время Британия затевает с Францией дипломатические танцы. Дескать, вы уж нас извините за то, что мы ваш флот немножко потопили, это мы случайно. Да и вообще это наши адмиралы неправильно поняли приказ, мы их за это строго накажем. А вам все-все компенсируем, даже с приплатой. Только давайте дружить обратно.
Может, французы сначала бы и повыпендривались, стали бы в позицию «ни за что и никогда», но по мере продвижения Красной Армии на Запад охота выпендриваться у них пропала бы. Своей армии у Франции нет (вернее, есть кое-какие части в колониях, но перебросить их в метрополию не на чем), так что противостоять ордам большевиков Франция не может. Единственный выход — срочно пригласить «друзей» из-за канала. И вот где-то в сентябре 1941 года во французских средиземноморских портах высаживается британский экспедиционный корпус.
Англия к тому времени имела сухопутную армию численностью около миллиона. Благодаря помощи из-за океана она была прекрасно вооружена, а примерно треть британских солдат получила опыт войны в мае — июне 1940 года. Конечно, для противостояния с вермахтом один на один этого было маловато, но вермахт-то в это время был на Востоке. Так что британцы, к которым присоединились бы спешно формируемые французские части, без особого труда заняли бы всю Францию, Бельгию и Голландию. И война Советским Союзом была бы проиграна.