Велльгаузен нарисовал картину религиозного развития Израиля, которая казалась естественной и убедительной, обходясь без вмешательства чуда или божественного откровения. На раннем этапе, утверждал он, израильская религия не была строго регламентированной. Люди совершали жертвоприношения, когда хотели и где хотели, не прибегая к посредничеству священников. По мнению Велльгаузена, такое положение отражено в книгах Царств. В конце царского периода Иосия изменил это положение, сосредоточив все богослужения в Иерусалиме, значительно повысив тем самым роль священников, которые теперь могли контролировать все детали богослужения. Получив такую власть, священники укрепили ее, и в течение вавилонского плена (587–537 гг. до н. э.) разработали всевозможные правила, касающиеся деталей богослужения, статуса священников, своего права на десятину и часть жертвы и т. д.
Затем Велльгаузен приступил к объяснению связи между данной картиной религиозной эволюции Израиля и источниками Пятикнижия, впервые установленными Астрюком. Велльгаузен признавал, что можно идентифицировать четыре главных источника, обозначенных буквами J, Е, Р, D. Буква J обозначала автора, так называемого Ягвиста (от JHVE); в этом источнике используется божественное имя «Господь» (Яхве). Он охватывает примерно половину Книги Бытие и небольшие части книг Исход и Числа. Е обозначала автора, так называемого Элогиста; в этом источнике используется только родовое понятие «Бог» (Элогим). Он охватывает примерно треть Книги Бытие и небольшие части книг Исход и Числа. Буквой Р обозначался священнический кодекс, здесь, как и в Е, используется родовое понятие «Бог». Этот источник охватывает примерно шестую часть Книги Бытие (в основном гл. 1, 17, 23 и различные родословия) и большую часть Исх. 25 — Чис. 36. D — это Книга Второзакония (Deuteronomy).
Велльгаузен утверждал, что D известны только те данные, которые можно обнаружить в J и Е, а источнику Р известны данные из J, E и D. Это позволяет относительно упорядочить материалы Пятикнижия; J—>E—>D—>Р. Затем он доказывал, что описание богослужения в J и Е соответствует практике богослужения в период царств, когда израильтяне могли совершать богослужение где угодно. Описание в D совпадает с целями реформ Иосии по централизации культа, тогда как сосредоточенность Р на мелких деталях богослужения сообразуется с главенством священнического сословия, которое, по мнению Велльгаузена, устанавливалось во время вавилонского плена и в последующий период. Поэтому он предположил, что J следует датировать 850 г. до н. э., Е — 750 г. до н. э., D — 622 г. до н. э. и Р — 500 г. до н. э. Получив письменное оформление, эти источники постепенно сливались, в результате чего во времена Ездры (V век до н. э.) возникло современное Пятикнижие.
Подобный подход к Пятикнижию позволил сделать далеко идущие выводы. Если древнейшие источники, J и Е, были созданы примерно через шесть столетий после Моисея, то едва ли можно надеяться, что они дают точное описание той эпохи, не говоря уже об эпохе патриархов. Но если J и Е недостоверны, то насколько менее достоверны позднейшие источники D и Р! Сам Велльгаузен вполне отдавал себе отчет в последствиях своей критической позиции. J и Е не предоставляют нам никакой исторической информации о патриархальном периоде; они лишь переносятся из религиозной ситуации периода царств в глубокую древность, словно в «прекрасный мираж». Сходным образом D и Р отражают интересы времени своего создания, а не эпохи Моисея.
Первоначально негативная оценка Велльгаузеном исторической ценности Пятикнижия вызвала весьма враждебную реакцию. Тем не менее его подход быстро получил широкое признание в критическом протестантском богословии. Католическим и иудейским ученым потребовалось значительно больше времени, чтобы принять его.
Признанию этой теории содействовало несколько факторов. Во–первых, она была принята и поддержана такими учеными, как С. Р. Драйвер (S. R. Driver), который, в отличие от Велльгаузена, действительно верил в богодухновенность Библии и утверждал, что поздняя датировка источников Пятикнижия не влияет на их духовную ценность; можно принимать критические теории Велльгаузена, не изменяя христианской вере и не становясь атеистом.