3) 22:1 — 14 Бранный пир (ср.: Лк. 14:16— 24). Тема замещения здесь рассматривается еще глубже. Званные, которые несколько раз отклонили приглашение и даже убили вестников, соответствуют первым злым виноградарям из предыдущей притчи, а заменившие их гости — «народу» из 21:43. Как и в 21:31, вновь пришедшие представляют категорию людей на распутий, и злых и добрых. Это еще одна притча о месте на пиру и о том, как первые становятся последними, а последние первыми.
Эта история становится совершенно непонятной, когда после убийства вестников начинается военная кампания против их убийц, между тем как яства на столах остывают! Сжег город их: весьма жестокая реакция на отказ прийти на пир. Однако нельзя забывать, что это вымышленная история, притча, которая отражает жизнь не как в зеркале, а символически. Отказ Израиля (в лице его вождей) откликнуться на призыв Бога через Иисуса мог привести к разрушению их города, Иерусалима, в который Иисус пришел, чтобы быть отвергнутым и убитым (16:21). Об этом и говорится в 23:38; 42:2.
Ст. 11–14 вносят в повествование новую ноту: даже для «нового народа» гарантия на спасение не действует автоматически; среди них и злые, и добрые (ср.: 7:15:27). Даже пришедший с улицы должен облачиться в белые одежды, приличествующие такому пиру; отсутствие их оскорбляет хозяина. Итак, хотя небесное царство открыто для всех, доступ в него требует исполнения определенных требований (ср.: «приносить плоды», 21:43). Тому, кто несерьезно относится к своим привилегиям, там нет места. В ст. 14 подводится итог, который касается не только первоначально приглашенных гостей, но и новичков.
Примечания. 3,4 Как и обычно, приглашение было послано заранее (и они приняли его), а слуга был послан, чтобы сообщить, что трапеза готова. 11 По предположению Августина, одеждой на пиру гостей обеспечивал хозяин, но исторических свидетельств тому не найдено.
22:15–22 Римская система налогообложения (см.: Мк. 12:13–17; Лк. 20:20–26). Три вопроса оппонентов Иисуса были направлены на то, чтобы устроить Ему ловушку и использовать Его слова против Него самого. Первый касается римской подати, которая яростно отвергалась иудеями как знак политического давления со стороны властей. Около четверти века до этого, было поднято восстание против этих поборов; его возглавил галилейский вождь Иуда (Деян. 5:37), который вдохновил своим патриотизмом партию зилотов. Это был коварный вопрос: поддерживать уплату римских налогов было проявлением отсутствия патриотизма, а выступать против этого было опасно с политической точки зрения (особенно для популярного вождя из Галилеи).
Заставив показать монету (динарий), Иисус разоблачил их как лицемеров, поскольку иудеи–патриоты не должны были носить с собой такие монеты с изображением «языческого» императора и надписью на ней с титулом «Сын Божий». Если они пользовались монетой кесаря, до должны были и платить ему подать! Таким образом, Иисус решительно отстранился от позиции зилотов и показал, что лояльность по отношению к языческой власти не является несовместимой с верностью Богу. Он не сказал, как должно поступать, когда сталкиваются два эти долга.
22:23–33 Воскресение (см.: Мк. 12:18; 18–27; Лк. 20:27—40). В отличие от фарисеев, которые инициировали этот последний тест, саддукеи не верили в жизнь после смерти, поскольку об этом не было написано в Пятикнижии Моисея, единственные Писания, которые они признавали. Они представляли себе, что в этой сфере учение Иисуса будет выглядеть в смешном свете. Их «вопрос» основывался на законе левирата из Втор. 25:5,6, но не выглядел серьезным; это была просто попытка выставить на посмешище эту новоиспеченную богословскую идею о воскресении из мертвых. Вместе с тем это был и сугубо практический вопрос о пастырской опеке для тех, кто вступал в брак более одного раза.
Ответ Иисуса был двояким. На конкретный вопрос он отвечал (30), что жизнь по воскресении из мертвых не просто продолжение земной жизни. Его слова иногда истолковывают так, как будто жизнь на Небе менее счастливая, чем жизнь в браке на Земле. Но, напротив, это более богатая во всех отношениях жизнь. Брак принадлежит исключительно земной жизни, когда есть необходимость продолжать свой род. Но воскресшие к вечной жизни, подобно ангелам, могут продолжать радоваться отношениям любви беспредельно и без ревности, которая свойственна брачным узам.