Больная по-прежнему смотрела куда-то вдаль широко раскрытыми глазами. Так что молодому человеку даже почудилось, что она смотрит на все, в том числе и на него, Вадима, как сквозь стекло. Так зачарованно, затаив дыхание, порой смотрят малые дети на вечернюю улицу под снегом сквозь замерзшее холодное окошко, продышав в нем маленький кружок. Вадим не на шутку встревожился, встал и, быстро подойдя к изголовью, осторожно наклонился к Мари.
— Вы меня слышите, сударыня?
Девушка медленно кивнула и побледнела. На ее лбу и кончике прелестного носика тут же выступили мельчайшие бисеринки пота. Глаза Мари тихо закрылись, однако она тут же разлепила пересохшие горячие губы и, все так же глядя мимо баронета, неожиданно произнесла в высшей степени странные слова:
— Ходит маятник со скрипом. Меньше стука — вот в чем штука. Трик-и-трак! Всегда и впредь должен маятник скрипеть. А когда пробьет звонок: бим-и-бом! — подходит срок. Не пугайся, мой дружок. Бьют часы и в срок и, кстати, на погибель мышьей рати…
Она осеклась на мгновение, облизала воспаленные губы и тут же продолжила:
— А потом слетит сова. Раз-и-два и раз-и-два! Бьют часы, коль срок им выпал. Ходит маятник со скрипом. Меньше стука — вот в чем штука. Тик-и-так и трик-и-трак…
Губы ее сомкнулись, тело дрогнуло, вытянулось и обмякло.
Молодой человек ошеломленно смотрел в чудесное лицо девушки, не в силах понять сказанных ею слов, более всего, пожалуй, похожих на горячечный бред. Он готов был уже в страхе отчаянно звонить в колокольчик, Стоящий рядом с постелью нарочно для вызова прислуги. Но в этот миг глаза больной вновь раскрылись, широко и ясно. Как у огромной куклы.
— Баронет Монтаг! — ясно и отчетливо прошептала Мари. — Никогда и ни при каких обстоятельствах я не стану ни вашей невестой, ни тем более — женою. Так и знайте. Можете уезжать. И чем скорее это случится, тем, пожалуй, будет лучше.
И тут же бешено зазвонил медный колокольчик. Самое удивительное, что он, похоже, звонил сам собою, без чьей-то посторонней помощи. Вадим еще только переводил ошеломленный, ничего не понимающий взор с девушки на этот диковинный, оживший колокольчик, а на лестнице уже весело скрипели ступени. Это на зов больной госпожи торопилась со всех ног озабоченная служанка.
Глава 6 На поиски Арчи
— Я обыскал весь дом, хозяин. Арчи нигде нет.
Пьер стоял перед хозяином навытяжку, как и подобает слуге в минуты серьезных жизненных испытаний для его хозяина.
— Вот как?
Вадим все еще оставался под впечатлением краткого, но весьма неприятного объяснения с Мари. При всей своей скромности и трезвости взгляда на собственную персону баронет никак не мог ожидать столь решительного отказа. Поэтому внезапное исчезновение новоявленного слуги поначалу не слишком-то и встревожило Вадима.
— А он не мог направиться в город, скажем, за покупками? — рассеянно предположил он.
— Только если вы его посылали, сударь, — сухо ответил Пьер.
— Нет, не припоминаю. Зато я помню, что он намеревался принести мне эту куклу. Ну… щелкунчика, что ли, как вы все его тут называете.
— Я знаю, что Арчи видели возле дверей елочного зала, — с достоинством заметил Пьер. — Мне сказала служанка госпожи Мари, которая видела, как Арчи стоял у входа. Он словно чего-то ждал. Боюсь, уж не случилась ли беда, хозяин.
— Кто это может знать, кроме полиции? — осведомился Вадим.
— Полиция здесь ни при чем, — проникновенно сказал слуга. — Я убежден: Арчи чиновники из полиции не помогут, только запутают все и поднимут ненужную сутолоку. Зато здесь есть один господин, к которому я бы рекомендовал обратиться. Пожалуй, лишь он способен действенно помочь в поисках Арчи. И к тому же, я уверен, сделает это без лишней огласки, так сказать, конфиденциально.
— Неужто дело столь серьезно? — озадаченно пробормотал молодой человек.
Пьер промолчал, но взгляд его, устремленный на хозяина, был в высшей степени красноречив.
— Ну, хорошо, Пьер, — вздохнул баронет. — И кто же этот человек?
— С вашего позволения, сударь, это господин Дроссельмейер, — поклонился слуга.
— Крестный? — удивился Вадим. — Вот еще новости! Чем же нам поможет этот старик?
— Это уже зависит только от него, — покачал головой Пьер. — Видите ли, сударь, господин Дроссельмейер в некотором роде — не совсем обычный человек. Можно даже сказать — совсем необычный, ваша милость.
— Любопытно, — заинтересовался Вадим. — И кто же он, по-вашему, Пьер?