В тот же миг Вадим вздрогнул и от неожиданности оступился. Все вокруг — зал, крысы, люди, елка — куда-то исчезли. Он стоял в пролете странной крутой лестницы, и перед ним поднимались ввысь широкие деревянные ступени. А по бокам перил, ухмыляясь, стояли его слуги. У Арчи рот был разинут до ушей, он весело скалил зубы, радуясь невесть чему. И даже Пьер совсем уж неубедительно прятал в уголках рта учтивую и тонкую улыбку.
лестница-1— Крысиный король — вообще любопытнейшее явление. И едва ли с таковым можно столкнуться в любых других уголках животного царства. Отсюда — и повод ко всяким таинственным поверьям и легендам.
Пьер говорил не спеша, с тактом и знанием дела подбирая слова. О, это был великолепный риторик! Не случайно у Вадима до сих пор кругом шла голова от всего услышанного только что, здесь, на этой странной деревянной лестнице, ведущей невесть откуда и неизвестно куда.
Только сейчас он вспомнил все, что произошло с ним, прежде чем он очутился в доме советника медицины Штальбаума. И не просто гостем, а женихом для, увы, не любившей его мадемуазель Мари. Только эти двое удивительных существ — ожившие елочные куклы Пьеро и Арлекин, подаренные ему чудесной девушкой Анной, подтверждали, что наваждение, случившееся с ним в эти дни — не случайно. И вся эта удивительная история — только первое звено в цепи событий, могущих свершиться, если только он, Вадим, не свихнется тут же, на этом месте, не в силах переварить услышанное, смириться с ним и в итоге — принять как данность. И поэтому Пьер говорил не спеша, тактично подбирая слова и объясняя все так, как оно и должно было доподлинно обстоять в этой странной и волшебной, поистине новогодней истории.
— Признаться, в первую минуту, увидев вас, да и в последующие часы мы вам совсем не поверили. Совершенно, — доверительно излагал Пьер.
— Ага! — весело гаркнул Арчи. — Честно — думали, прикидываетесь!
— И только потом поняли: он ничего не помнит. Значит, это одно из непременных условий волшебства, — впервые за последний час вздохнул Пьер.
— В каком смысле? — неуверенно улыбнулся Вадим.
— Видимо, всякий раз, попадая в новый день, вы будете начисто забывать не только то, что с вами случилось в предыдущий. Но даже — и кто вы на самом деле, — серьезно сказал Пьер. Он покачал большой красивой головой аристократа в далеко не последнем колене знатности и величия, точно весьма не одобрял такие правила игры.
— А вы? — подозрительно воззрился на них молодой человек.
— А мы — не обязательно, — пожал плечами арлекин. Пьер в свою очередь саркастически развел руками.
— И все, что произошло с нами в доме советника — крысы, щелкунчик… Мари, наконец… Четверо суток! Это что — на самом деле всего лишь один настоящий день… там? Двадцать пятое декабря? — похолодел Вадим.
— Похоже, да, — прищелкнул языком Арчибальд. — Честно говоря, мы с Пьером также полагали, что все пойдет несколько… быстрее. Но ведь, как говорится, лиха беда начало!
— Вот как? — жалко улыбнулся молодой человек. Только теперь он понемногу начинал понимать, что с ним действительно произошло после того, как он опрометчиво нарисовал на руке траекторию своего нынешнего пути. Но ведь он искренне сказал тогда Анне: отныне все его помыслы только и исключительно — о ней!
— Верно, — чуть ли не подмигнул ему Арчибальд, и Вадим даже вздрогнул. Он почувствовал, как этот странный, удивительный и нежданный для него слуга только что прочитал его мысли.
— Но как все это стало возможным? Почему?
— Очевидно, родинки на вашей руке не случайны. Плюс — карандаш, — задумчиво сказал Пьер.
— Карандаш куда-то исчез… Я обыскал все карманы, но его нигде нет.
— А вы знаете, чей он? — пристально взглянул на него Пьер.
Вадим энергично замотал головой.
— Вот видите! — закивал Арчи и убежденно произнес:
— Никогда ничего нельзя поднимать с земли! И уж тем более — показывать на себе.
— Карандаш, по-видимому, обладал неизвестной нам и сильнейшей магией, — сказал Пьер. — А кто его хозяин, нам уже не узнать никогда.
— И что же теперь? — задумчиво проговорил молодой человек, глядя на ступени, поднимающиеся перед ним куда-то и теряющиеся в темноте.
— Как что? — переглянувшись, разом заулыбались Пьер и Арчибальд ободряюще и даже несколько нарочито. — Ведь впереди — Новый год, хозяин!
— И ваша встреча с госпожой Анной, — добавил Арчи, весело подмигивая ему на манер озорного уличного попрошайки. — Как ни крути, но условие-то сбылось! Почитай, один день уже долой!