Не считая момента про её родителей, Настя достаточно точно раскидала по фактам.
Коротко усмехнувшись, я сделал к ней разделяющий нас шаг и заглянул в темные глаза, светящееся на солнце янтарём.
— Так почему не уедешь, если считаешь, что всё именно так, как ты сказала? — выдохнул я вопрос ей в лицо.
— Я могу уехать в любой момент, Вань, — её губы изломились в ленивой полуулыбке, а тонкие пальцы коснулись воротника моей куртки, чтобы поправить. — Только жалко родителей, которые останутся здесь, веря в то, что ты считаешь их своими друзьями, а не сиделками для своей бабули. И в отличие от тебя, я своих стариков обузой не считаю, — она продолжала смотреть мне в глаза, нисколько не смущаясь и не пытаясь жеманничать. Будто я пацан какой. — И спасибо, что не дал заблудиться в этом лесу. Пойду скажу твоей бабуле, что ты молодец. Она же в тебя верит, всё-таки… Клёво я придумала, да? Команда! — закончила она шёпотом, подмигнула и обошла меня по дуге, вернувшись к следам, которые мы оставили пока шли.
А я смотрел ей вслед и пытался понять, куда делась та наивная девчонка, заглядывающая в рот и ловящая каждое слово? Что стало с той сказочной Настей, которая, глядя на меня, не видела ни единого изъяна в моей натуре и верила в то, что я особенный? И плевать, что с её стороны это было максимально наивно и глупо, но зато я знал, как себя вести с ней и оставаться на коне, а не просто смотреть на её победно удаляющуюся навиливающую задницу.
Глава 8. Настенька
Глава 8. Настенька
Если чувствуешь, что только что сделала кого-то в словесном поединке, главное — вовремя сделать съи́бэн.
Такой же эпический, как в самых крутых боевиках. И, желательно, тоже не оборачиваться на звук чей-то взорвавшейся башки или подгорающего пукана. А с Ивасиком сейчас что-то из этого, наверняка, и происходило.
К слову, цепочку о том, что он взял с собой не друзей, а сиделок для своей бабули, я состряпала буквально в процессе диалога. Наверное, потому что подобные мысли крутились в голове, стоило мне переступить порог его дома. Иначе я не знаю, для чего ему тащить с собой в семейный праздник совершенно посторонних людей, один из которых — моя мама — педиатр, а папа — водитель такси. Ну, и я с ними — погрешность с третьего курса журфака. В случае чего, помочь ничем не смогу… разве что статейку в местную газетку.
Вернувшись в дом, я обнаружила родителей и Евгению Альбертовну всё ещё сидящих за столом. Оно и понятно — Новый год. Люди в любое время суток подолгу могут сидеть за столом.
— А Ивасик где? — вопросила бабулетти, когда я прошла мимо стола, одарив всех лёгкой улыбкой тяжелой дурочки.
— А он белку в лесу кормит, — махнула я рукой и вошла в кухонную зону, где намеревалась сварить себе кофе, кофеварку для которого приметила сразу, как оказалась в доме.
— Хочешь сварить кофе, Настенька? — как камешек в затылок прилетел мне вопрос с подвохом от бабули.
— Ага, есть такое, — вздохнула я, отлично понимая, к чему она клонит.
— Свари и мне чашечку, дорогая.
— Хорошо, — процедила я сквозь стиснутые зубы, понимая, что наивно было надеяться, что кофе я буду варить только для себя.
— Марина, Василий, а вы не желаете кофе после сытного обеда?
Похоже, бабуля решила сделать из меня официантку. Мне, конечно, не жалко. Но как насчет того, чтобы спросить у меня, планировала ли я так заморачиваться, когда подходила к кофеварке?
К счастью, родители отказались от кофе. Мама сказала, что предпочитает кофе по утрам, а папа сослался на то, что объелся настолько, что в его желудок даже капля воды теперь не влезет.
Поэтому кофе я сварила только две чашки, как раз для себя и бабули.
— Вам сахар добавлять, Евгения Альбертовна? — обернулась я, чтобы поинтересоваться у женщины, которая отирала уголки накрашенных губ уголком салфетки.
— Да, Настенька. Добавь мне одну ложечку с опупком, — деловито изрекла бабулетти и сломала меня нафиг.
С чем? С опупком? Я где его возьму-то? Я же только про сахар спросила!
Пока в моей голове пел хор сверчков, желающий отключиться от опупка, я этот самый опупок искала по всем полкам, которые были передо мной.