Придя с прогулки, мы с Алекс сразу стали проводить ревизию наших покупок. Так как она мне поведала, что она любит сама наряжать ёлку и мы обязательно должны будем заняться этим прямо сегодня, то я решила прикупить несколько игрушек для пушистой, стоящей в гостиной у окна в пол.
Андрею предлагала к нам присоединиться, это же приятное времяпрепровождение, тем более в кругу его членов семьи. Можно сказать, этим приглашением меня в неё с радостью приняли, вроде как моё посвящение в их стаю. Но Андрей наотрез отказался, выбрав для себя сходить с отцом в баню и хорошенько попариться, ну и о рабочих делах поговорить, куда ж без этого. Конечно, он спросил, не против ли я его похода и не будет ли мне скучно, на что я однозначно ответила «нет». Разве с Алекс это возможно? На первый взгляд, она ещё себя ни капли не проявила, там, наверное, такой ящик Пандоры.
— Смотри, вот этот большой бант можно вместо звезды повесить. Как думаешь? — Алекс вся светится от счастья. Надо же, а я считала, что я сумасшедшая до ручки к новогодним празднованиям. А тут экземпляр посущественней нашёлся.
— И широкой золотой лентой обмотать, — подключаюсь, представляя какая она красивая получится, эта наша новогодняя ёлка.
Обе хлопочем, крутимся возле главного символа торжества. И в голос хохочем.
Алекс рассказывает байки о своей весёлой жизни. И я сразу понимаю, в каких из них принимал участие Андрей. Например, из свеженького, она поделилась своим приводом в полицейский участок. Разгуливая по ночным улицам в молодёжном, по всей видимости, прикиде, она вызвала подозрения у офицеров полиции. За нарушение комендантского часа её тут же упаковали. Паспорта при себе не было, однако номер Андрея был. Вот по какой причине в ту ночь я осталась одна и по чьей вине наш ужин с ним сорвался.
— Не хочу обидеть тебя, да и он мой брат, которого всё равно люблю, но была бы моя воля, ему бы точно никогда не звонила. Сколько вони, жуть, — начинает размахивать рукой, словно отгоняет молекулы этого жуткого запаха.
И мы в голос начинаем смеяться. Ох, я прекрасно понимаю о чём это она. Андрей любит юные головы вразумлять и побуждать их работать более исправно. Не всегда получается. Я по крайней мере стараюсь, за Алекс не берусь говорить. Её явно не особо заботит каково мнение братца. Продолжает дальше творить хаос.
— Как ты с ним живёшь? Я когда только от родителей съехала, пару недель, пока квартиру съёмную не нашла, у Андрея перекантовывалась. Все мозги проел своей правильностью. Хотя не всегда он таким был весь из себя, — лицо сразу меняется, будто она ляпнула лишнего и теперь ей стало дико не удобно.
Но поздно. Любопытство начинает во мне свербеть.
— То есть? Андрей был плохишом? — Пытаюсь сохранить игривое настроение. А чего мне переживать? Вряд ли мой Андрей может им быть, у меня иногда складывается впечатление, что он в деловом костюмчике родился и всех по указке строил уже в годовалом возрасте.
— Плохиш скорее я, — позади нас раздаётся линейный голос, и снова никакого дребезжания связок.
От его прихода в помещении неожиданно появился сквозняк. По низу сразу повеяло холодом. И чтобы не дай бог не заболеть, я обхватываю себя руками.
— Ты как раз нам и нужен. Повесь бант. Зря так вымахал под два метра роста, — подскакивает Алекс, не упуская возможность в своих целях его немного запрячь.
— Рад, что могу пригодиться. — Я оборачиваюсь и вижу, как он шагает в нашу сторону, берёт из рук сестры бант и направляется к нашей красавице.
— Алексия, пожалуйста, зайди на кухню, — слышится голос их матери. И я тут же встаю на ноги, готовая следовать за ней по пятам. Мне же с ним в комнате не оставаться одной. Однако Алекс быстро обрубает на корню моё намерение свинтить отсюда — ни на шаг не приблизилась к ней.
— Я скоро, — и предательски убегает.
— Хочешь помочь? — Обращение сделано явно мне, кому ещё?! Мы здесь вроде как вдвоём.
Вместо того, чтобы переспросить, я вопросительно мычу.
— Ты встала, — смотрит на мои ноги, которые не особо сейчас устойчивы, по ощущениям скорее переваренные спагетти. — Говорю, хочешь помочь, тогда подай мне крепление, — и протягивает руку. — Для банта, — видя мой ступор, уточняет и кивком головы указывает, где оно лежит.
— Ааа, — хватаю крепление и спешу ему вручить. — Вот, — неожиданно начинается отдышка, словно километр пробежала, а не пару метров. Волнение сказывается.
Он принимает, и наши пальцы случайным образом соприкасаются. Он на них, и я туда же. Затем мы оба поднимаем глаза выше и встречаемся взглядами.