Рождественский вертеп в ледяном домике
Одноэтажный рождественский театр русского происхождения немного отличался от вертепных коробов белорусских и украинских. В Российской империи он был не так крепко связан с церковными канонами, так как трехмерная и уж тем более игрушечная передача образов святых совершенно не может быть совмещена с традициями православного искусства. Сцена в русском вертепном сооружении не ассоциируется с иконостасом и церковью в принципе; она имеет вид обыкновенного ящика для представлений с кукольными персонажами. Основной упор здесь делается на истории о жизни царя Иудеи и избиении младенцев (то есть увлекательных, находящих у зрителя немедленный отклик, сюжетах хотя и связанных с Рождеством, но совсем не главенствующих в Священной истории). Распространению данного сюжета поспособствовала рождественская пьеса фольклорного характера для живых артистов «Царь Максимилиан», которая рассказывает про безбожного деспота и убиенного им собственного ребенка «непокорного царевича Адольфа». На Ивана Грозного, заметим, здесь никто не намекал.
ВЕРТЕПНОЕ ДЕЙСТВО – СИМВОЛИЧЕСКОЕ, ИГРАЕТСЯ В «ПРОСТОМ» ЯЩИКЕ «ПРОСТЕЙШИМИ» КУКЛАМИ. ЗРИТЕЛИ ПРОЩАЮТ ЕМУ ВСЕ, КРОМЕ НЕИСКРЕННОСТИ. ПОЭТОМУ СЫГРАТЬ ВЕРТЕП ПЛОХО – НЕЛЬЗЯ, МОЖНО ТОЛЬКО ПОТЕРЯТЬ ЗРИТЕЛЬСКОЕ ДОВЕРИЕ.
Суть в том, что вертеп состоит одновременно из двух аспектов: сцены, где разыгрываются сценки, а также пространства, в котором на самом деле происходит чудо (на глазах у сотни зрителей рождается Младенец). Именно поэтому в данном театре присутствуют как настоящие иконы, так и самодельные элементы. Пространство порой существует по церковным законам. Для храма православного типа характерно строгое иерархическое разделение сторон света. Юг и запад связаны с наказанием грешников и адом, север и восток – с божественным светом и раем. Вертеп не чужд данной структуре противостояний – если к нему приложить церковную систему координат, то нижняя часть театра будет ассоциироваться со Страшным судом, притвором и западом, а верхняя – с иконостасом, востоком; левая сторона сцены (смотря из пространства вертепа) – сфера действия грешных, правая – место праведных. Правила поведения персонажей подобной пьесы определяются их местонахождением в данной системе координат. Кукольные Пророки и Ангелы, Диакон и Священник, Давид и Аарон, преклоняющиеся пред Богомладенцем Иисусом, появляются лишь на верхней сцене. Заметим, что с XVI века в вещем ряду русского иконостаса Богоматери с Младенцем на коленях стояли пророки из Ветхого Завета, меж которых присутствовали и Давид с Аароном. Отсюда следует, что тема иконостаса может появляться в вертепной пьесе не только лишь в качестве декораций, но и в образе действующих персонажей. Прорицатели вертепной пьесы появляются справа, то есть входят из северных дверей «алтарной» области театра, как священники во время церковной службы. На нижней сцене несколько раз во время одного произведения происходит суд над разными грешниками. Такой суд практически всегда построен одинаково: негативный персонаж умирает, появляются Смерть с Чертом и, не скрывая радости на устах, уходят со своей жертвой налево, то есть в ад.
Если вглядеться в традиционные фигуры грешников в картинах Страшного суда, мы можем лицезреть здесь Дударя-Шута и Чаровницу, Мельника и Шинкарку, а также Плясунью. Эти персонажи возвращаются к нам во втором, комедийном акте вертепной пьесы. Бессовестная Плясунья олицетворяет Иродиаду (жену или приемную дочь Ирода); Колдунья, либо, как она в произведении называется «баба шепетуха», – это Цыганка, излечивающая своими чарами от змеиного яда. Кукольный Шут обычно водит в вертепе медведя, который смешит зрителей забавными трюками, Шинкарка и Мельник танцуют. По «иконной» расстановке также происходит и многонациональное «шествие» вертепных героев к яслям Христа. Сначала меж осужденных в среднем ярусе Страшного суда идут укоряемые Моисеем евреи. За ними обычно следуют неправославные христиане, а после уже – мусульмане. В вертепной пьесе очередность такая же – первым в ад уходит Жид, следом Поляк, Цыган, Литвин, Немец, а замыкает цепочку побежденный Христианским Рыцарем Турецкий Рыцарь.