- Вы очень умело делаете из себя Велиасского аристократа, господин Реут, но мне кажется, что в Пойнтворке, да и в степях нашего брата не особо-то и жалуют. – Проговорил я в довольно странной манере, но аристократ Реут не придал этому большого значения. Он следил лишь за тем, чтобы самому быть максимально учтивым и не подавать дурного примера прислуге.
- Право слово, мистер Цисто, вы меня тоже немного смущаете. По правде сказать, Велиассцев здесь гораздо больше, чем вы думаете. И отнюдь не на низовых работах. Они не портовые рабочие, и уж точно не стражники. Смекалка нашего доброго северного соседа позволяет ему выживать даже в таких, я бы сказал, варварских условиях. – Произнес он размеренно и тихо, после чего отпил немного чая. В тот момент мистер Дойл просто слушал нас, не отвлекаясь на снующих везде девушек.
После нашей небольшой беседы он указал нам на самые роскошные места и предложил особых пряностей, от которых, как он выразился – “срывает голову”. Очевидно, что я отказался и предпочел остаться один в своей комнате. Мистер Дойл же, повинуясь свободному сердцу наемника, остался в гостевой комнате и принялся веселиться.
Следующим днем нас ободрительно поприветствовал гул военного горна, который, судя по всему, является нормой в этом городе. Его ужасающие звуки доносились отовсюду, и даже подземные комнаты этой непреступной крепости могли пропустить сквозь каменную плоть эти мотивы.
Первым делом я запросил у Реута разрешение повидаться с каким-нибудь рабом. Я пошел на этот отчаянный шаг по той причине, что до конца сомневался в том, что он – работорговец. По его поведению трудно было определить, а отсутствие рабов как таковых вынуждало меня думать иначе. Тяжело было ожидать от него чего-то другого.
Наша небольшая прогулка по торговой площади окончательно убедила меня в том, что город этот – один большой обман. Ночью здесь веселятся, а утром, днем и вечером производят многочисленные сделки и преступления против свободы. Вместе с Реутом и мистером Дойлом мы прошлись вдоль Сада из самоцветов, и, свернув чуть налево, в сторону старого причала, мы прямиком попали на еще более черный рынок рабов. Хотя больших отличий от площади я не заметил, Реут предпочел называть это “Вторым домом” для бесчестного работорговца.
- Здесь, мой дорогой писатель из далекой страны – Велиаса, я покажу тебе, как настоящая свобода и власть в дикой пляске пожинают плоды моего успеха.
Реут провел нас чуть дальше к берегу, и мы узрели корабли, с которых бесчисленные рабы сгружали ящики с оружием, броней, драгоценными камнями и прочими излишками. С его разрешения я подошел к ним достаточно близко для того, чтобы разглядеть неясные мне железные браслеты на их руках. Мимо меня прошла орочья женщина, на браслете которой значился номер 791. Далее шел чрезвычайно высокий гуманоид, сутулый и худой, с серой кожей и торчащими, но сломанными клыками. На самом деле все орки здесь обладали серой или черной кожей, но это существо мне больше напоминало помесь человека и орка. Ко мне подошел Реут с хитрющей улыбкой, рявкнул в сторону почти уже ушедшего неведомого существа, как я уже понял – трокса, и тот как вкопанный стал. Голос его хозяина стал немного грубым и непонятным. Его слова, или их подобие, вылетали словно стрелы, и трокс медленно поплелся к железному ограждению, прямо к нам. Я даже немного испугался. Заметив это, мистер Дойл и Реут не сдержали смеха.
- Впервые трокса видите? – Поинтересовался работорговец, хватая высокого трокса за обе руки. На мое удивление тот даже никак на это не отреагировал, и даже меня здесь как будто не было. Словно лишь он и его хозяин существуют здесь. – Эти монстры были коренными обитателями изумрудного побережья, пока не пришли наши гордые предки. – С похвалой в свой адрес произнес Реут.