Кацуки закатил глаза и отвернулся, всем видом показывая, что совсем не смешно так пугать. Но пора бы уже понять, что так просто от Эйджиро не отделаться. Блондин услышал, как скрипнула его скамейка, а рядом с ним кто-то присел. Прямо перед лицо Бакуго, откуда ни возьмись, появилась кружка с очень странным содержимым, запах которого так и въедался в нос: он был резок, да и к тому же отгадать, что там намешано, было очень трудно.
- Возьми, - проговорил Киришима, намекая на то, чтобы парень забрал у него из рук это.
- Что это? - спросил Кацуки, слегка скривившись. Теперь отчетливо стал ощущаться приторно-сладкий запах этого напитка. О боже, что это?
- Рамбульон*, - ответил Эйджиро.
Название довольно знакомое, только вот Бакуго никак не мог вспомнить, где именно он слышал и что скрывается за этим словом. Запах этого напитка доверия не внушал, а его состав был для парня загадкой, которою не хотелось разгадывать.
- Я устал держать. Возьми это уже и пей, - проговорил Красная Акула, наклонив голову набок и уставившись на парня.
Кацуки еще пару секунд думал, что же делать с этим. Взять или нет? Он глянул сначала на капитана, потом снова на кружку. С каждой секундой лицо Киришимы все больше хмурилось, он уже порядком устал держать то, что он принес. Чего этот пацан еще ждет? Радовался бы, что ему хоть что-то принесли.
- Так ты будешь брать? - спросил Эйджиро, еще сильнее наклонив голову набок, отчего шея противно хрустнула.
- С чего это вдруг сам капитан несет мне выпивку? - вопросом на вопрос ответил Кацуки, все еще не желая притрагиваться к кружке. Запах алкоголя отчетливо выделялся в этом пойле, и парню это ой как не нравилось.
- Потому что ты, оболтус, - вдруг заговорил капитан в непривычной для себя манере, - сам ведь не додумаешься взять себе что-нибудь. А каждый пират должен хоть раз выпить рома в своей жизни. Так что давай, без лишней болтовни, бери и пей.
Бакуго забрал кружку из рук Киришимы, на что капитан облегченно вздохнул и выпрямился, отчего теперь хрустнул позвоночник. Связи между ромом и этим пойлом Кацуки не разглядел. Может, он есть в составе? Но размышлять было некогда: капитан смотрел пристально, ждал, когда малец испробует то, что принес Эйджиро. Парень поднес кружку к носу и шумно вдохнул, на что тут же зашелся кашлем и закрыл рот рукой. Резкий запах алкоголя, даже несмотря на то, что его перекрывали ароматы лимона и специй, ударил в нос и не желал покидать его еще пару секунд, отдаваясь в горле неприятным покалыванием.
- И мне это пить?! - возмутился Кацуки, на что Киришима ответил коротким “да” и кивнул на напиток, намекая, чтобы тот хоть сделал глоток, а потом что-либо говорил.
Блондин глубоко вздохнул. Раз сам капитан говорит, что надо попробовать, так почему бы нет? В жизни надо все испить. Жаль, что сомнений по поводу этой… Выпивки было куда больше, чем желания ее пить.
Но… Была-не была. Раз уж все тут пьют, то сегодня можно и Бакуго. Парень поднес напиток к губам и макнул туда язык. Сладко. Как странно. Вопрос о том, что туда намешали, так и не собирался покидать его голову. Не так он представлял алкогольные напитки. Проведя языком по губам, он слизал капельки этого пойла с них. Все же не так уж и плохо, как показалось на первый взгляд. Отхлебнув глоток, он снова закрыл рукой рот и кашлянул, чуть ли не выплескав содержимое кружки. Он поспешил с выводами.
Как они это вообще пьют? Глотку жгло, слегка покалывало где-то там, внутри, в желудке неприятно оседало. Кацуки хотел было выплюнуть, чтобы не мучаться и не глотать оставшееся: он уже наклонился, но его тут же за шкирку подняли обратно и заставили сесть на место.
- Куда собрался? - спросил Красная Акула, на что Бакуго удивленно на него посмотрел. Щеки Кацуки были наполнены этим напитком, он сейчас куда больше напоминал хомяка, нежели парня. - А ну пей. Я тебе нес это, чтобы потом ты его на палубу выплюнул?
Блондин покачал головой, стараясь держать себя в руках, но не удержался и зажмурился до искорок в глазах. Теперь еще и внутреннюю сторону щек жгло, как будто изъедало ее. Почему капитан не дает ему выплюнуть? Видит же, что тот мучается, и специально больше страданий приносит.
- Да хотя бы глоток сделай, - наклонил голову набок Киришима.
Бакуго отвернулся, чтобы капитан не видел его красное лицо и жалкие попытки куда-нибудь это все же выплюнуть. Но Акула смотрел на него, деваться некуда, все равно ведь не отстанет. Собрав всю волю в кулак и подавляя позывы рвоты, которые так и норовили перерасти во что-то более большое и противное, тот с усилием глотнул. Парень открыл рот и высунул язык, как собака после длительной пробежки, пытаясь набрать побольше воздуха, чтобы хоть как-то убрать это покалывание. Никогда он не пил алкоголь, да и не хотел вообще когда-либо к нему даже прикасаться, не смотря на то, сколько людской любви получала выпивка.
- Ну как? - спросил капитан, когда Кацуки наконец повернулся к нему обратно.
Гадость. Ром, так еще и сладкий. Как будто туда сахара добавили больше, чем самого рома. Даже не просто сладкий. Привкус лимона так и остался на языке. Сладкий ром с кислинкой. Что может быть… Страннее?
- Бурда какая-то, - ответил Бакуго, скривившись так, что на лбу и вокруг рта выступили морщины. Он пару раз провел языком по губам, собирая капельки, оставшиеся после этого напитка, который назвать так вслух даже язык не поворачивался.
Киришима хмыкнул на такое заявление, но спорить не стал. У каждого свой вкус, и если этому мальцу не понравилась выпивка, что ж, это его дело. Мал еще значит для такого, вкуса не почувствовал. Ну ничего, потом, когда-нибудь точно понравится.
Бакуго даже и не заметил, что Белл уже поет совершенно другую песню. Более живую, бодрую, даже пираты, сидящие за инструментами, теперь звонко топали носками своих ботинок, помогая себе в ритме. Они покачивали головами в такт мелодии, но не переставали играть, дергая за струны или постукивая по инструменту. А одноглазый тем временем, все также широко улыбаясь во все свои тридцать два (а может и меньше) зуба, запел:
- We’ve looted too much booze
(Мы награбили слишком много выпивки)
Now we’re stuck on our boat
(Теперь мы застряли на нашей лодке)
We have so much rum
(У нас так много рома)
It’s struggling to float
(Он изо всех сил пытается плыть)
No taking to the sky
(Никаких взлетов в небо)
No taking to the sea
(Никаких походов к морю)
Too much rum on board
(Слишком много рома на борту)
Киришима слышал эту песню много раз, но до сих пор она въедалась в память и не хотела покидать еще пару дней после такого вечера. Его команда тоже любила эту песню. С настроением команды поднималось и настроение Киришимы. Каждый ожидал этого выступления, ведь Белл знал, как завести толпу. Все как впервые: такие вечера никогда никто не пропускал, всем было весело, всем, без исключений. Даже Мина, которая, как уже догадался Киришима, успела налакаться, умудрялась подпевать. Протяжно, почти не осознавая, что она делает, но подпевать. Каждый находящийся здесь любил вот так собираться и слушать, как старший канонир запевает очередную веселую, до ужаса знакомую и такую родную, песню, а остальные ему вторят, уже давно запомнив слова всех песен.
Да что уж говорить. Даже малец, который, наверно, никогда в жизни-то не слыхал такой песни, сидел и топал своей ножкой в такт мелодии, попутно отпивая той самой “бурды”, которую он до этого пить не желал. Странный он какой-то. Может, он сам не замечает, как уже делает третий глоток?
- А говорил, что не нравится, - проговорил Красная Акула, обращаясь к Бакуго. Тот лишь хмыкнул и снова отхлебнул, будто доказывая, что пить он все равно будет, даже если ему не нравится.
- У меня в горле пересохло, - ответил он и с важным видом снова поднес кружку к губам.
- Listen to me crew
(Слушайте меня экипаж)
“The day has finally come to lighten up the load
(“Наконец-то настал день, чтобы облегчить бремя)
Start drinking all the rum!”
(Начинай пить весь ром!”)
Come on crew, let’s get drinking
(Ну же, команда, давайте выпьем)
Команда взревела и подняла свои бутылки с пойлом, начиная подпевать своему товарищу.