Бакуго закусил губу и опустил взгляд, не желая даже смотреть на мужчину. У черту все, зря он вообще сюда пришел. Он был готов ко всему: к смерти, к наказаниям. Но не был готов к тому, что капитан назовет его трусом. Он не давал слабину ни когда его похитили, ни в паре месяце жизни на корабле, ни даже во время сражения. Так почему же Красная Акула такой слепой?
Но фраза, что сказал Киришима в конце своего монолога, уничтожила обиду.
- Трусам не место на моем корабле. Катись отсюда.
Маленький канонир резко поднял взгляд вверх на мужчину. Последний разочарованно качал головой, но стоило увидеть встречную ярость в чужих глазах, тут же прекратил и с интересом глядел на пирата.
Теряешь бдительность, капитан. Бакуго на многое способен, он непредсказуем.
Кацуки злобно оскалился и, схватив Красную Акулу за край рубашки, сильно замахнулся. Киришима даже моргнуть не успел. Резкий выпад - жуткая боль прокатилась по лицу в районе скулы. Капитан пошатнулся и, потирая больное место, уставился на Бакуго. Тот, злобно и громко шипя, яростно тряхнул головой и напал вновь. Мужчина хотел было отскочить, но Кацуки был быстрее: стоило Киришиме наклонится, чтобы избежать очередного удара по лицу, как тут же встретился с чужим кулаком. Маленький канонир попал точно по нижней челюсти, отчего зубы с характерным клацаньем ударились друг о друга.
Кровь стучит в ушах, голова слегка кружится из-за удара об стену, но парень продолжает сражаться. На этом он не остановился - Красная Акула еще стоял. Присев на пол, блондин быстро глянул вверх, посмотрев на держащегося за свой подбородок мужчину, и, обхватив двумя руками обе ноги Киришимы, прижал к их себе, заставляя прижаться еще и ступни друг к другу. Стоило лишь чуть потянуть, как капитан тут же с глухим стуком упал на пол, оказавшись прижатым к нему. Кацуки смахнул капельки пота со лба и вновь оскалился. Теперь капитан лежит, а он держит его на мушке. Красная Акула даже не вырывался, а лишь холодно смотрел в ответ. Интересно, что он сейчас чувствует: побежденным, избитый.
Все же действовать инстинктивно бывает полезно.
- Это ты закрой рот, жалкая крыса! - кричал Кацуки. - Как ты смеешь называть меня трусом?! Я давал тебе повод для этого?! Отвечай, теперь ты отвечай!
- Нет, - прошептал Киришима, смотря все также холодно. От этого взгляда даже мороз по коже прошелся, но маленький канонир тут же взял себя в руки.
- Вот именно! За все время я ни разу не струсил, ни разу не предал вас! - возмущался взбешенный Бакуго, продолжая сжимать в своих ладонях ворот черной рубахи мужчины. - Я сражался за вас! Я работал с вами! Да я даже, черт его возьми, с тобой общался, хотя и не хотел, потому что ты гребанный капитан!
Красная Акула внезапно заинтересовано посмотрел на парня, пока тот продолжал злобно злобно шипеть, плюясь ядом, все ближе приближаясь к лицу капитана.
- Я не трус! То, что я перешел на вашу сторону, не значит, что я испугался тогда. У меня были причины, почему я так сделал… - парень резко потянул на себя, вынуждая Киришиму поднять голову и посмотреть в свои глаза. - Не смей называть свою команду трусливой! Она самая смелая из тех, что я когда-либо знал! Трус тут лишь ты!
Капитан удивленно вскинул бровь, но маленький канонир уже ничего не замечал. Он хотел высказать все.
- Ты заперся в своей каюте, когда команда так нуждается в тебе! Ты хоть представляешь, как сейчас больно Каминари? Эри? Мине? - Кацуки злобно цокнул и толкнул мужчину обратно, смотря теперь свысока, разочарованно. - Вся команда, даже если виду не подает, ждет, когда же капитан что-либо сделает. А капитан, видите ли, решил запереться, чтобы никто его не беспокоил. Не одному тебе плохо. Я знаю, что тебе тоже нелегко, но просто скрыться в своей каюте - тоже не выход. Ты - их капитан, а не кто-либо другой. Не я, не Мина, не Иида. Ты. А ты, черт возьми, убежал. Какой же ты тогда капитан?
Бакуго знал, что перегибает палку. Бакуго знал, что сам же себе перечит, говоря о таком. Сам же пару дней назад размышлял о том, что капитаны - тоже люди со своими переживаниями. Но Киришиме надо было вбить в голову, что сидя в своей каюте один, он не сможет справится с этими самыми переживаниями, так еще и доверие и уважение команды потеряет. Одиночество - опасно, засосет в трясину своих же проблем и оглянуться не успеешь, как станет только хуже.
- Твоя команда ждет тебя. Вместе мы сможем со всем справится. Если же ты этого не понимаешь, то ты не просто трус, - прошипел Бакуго и вновь склонился ниже, утыкаясь лбом в чужой лоб, смотря на свое отражение в алых глазах. - Ты глупый трус.
Блондин отстранился и стал ждать своей участи: то, что он сделал, не может остаться безнаказанным.
Но слишком рано маленький канонир захотел почувствовать вкус стали.
- Ты прав, - на выдохе прошептал Красная Акула, на что парень недоумевая уставился на него. Мужчина лежал звездой на полу и смотрел куда-то в потолок, а взгляд теперь изменился и стал более задумчивым или… Грустным. Непонятно.
- Что? - переспросил блондин, не понимая, послышалось ему или нет. Все же работа канонира таки на слух влияет и еще как…
- Ты прав. Я трус, - Киришима приподнялся на локтях и наконец глянул на недоумевающего Бакуго, что подсел поближе. Зашуршали листы бумажек. - Я тот еще трус. Самый трусливый капитан, которого когда-либо знали.
- К чему ты ведешь? - спросил Кацуки.
- К тому, кхм, - прокряхтел мужчина, усаживаясь на колени и пододвигаясь ближе к парню. Последний же не двигался, просто ждал, когда тот скажет уже то, к чему клонит. - К тому, что хоть кто-то сказал мне правду и открыл глаза. Знаешь, я думал, что закрывшись на пару дней в каюте, я смогу все хорошенько обдумать и прийти к выводу, к которому прихожу постоянно.
- Ты не на пару дней ушел. Почти на две недели, - констатировал маленький канонир на что капитан лишь хмыкнул и поднял взгляд куда-то вверх, уставившись на потолок. Он положил голову на одну ногу, согнутую в колене и что-то проворчал, стоило бумажкам вновь зашуршать.
- Да, я знаю, - еле заметно кивнул Киришима. - Я ведь так и не смог прийти к этому самому выводу.
- К какому? - спросил Бакуго, вскинув одну вверх.
- Все должно стать таким, каким должно быть.
Кацуки нахмурился и уставился на Красную Акулу, сощурившись. “Все должно быть таким, каким должно быть”? Слишком поверхностно, да и к тому же… Мир устроен совсем не так. Таким, как должно быть, может быть лишь в природе. Но не в жизнях людей.
А мужчина будто и не замечал пристального взгляда, все также сидя с поднятой головой. Он пытался выглядеть спокойным, но глаза вновь выдали его с потрохами: боль, печаль. Веки, как и уголки губ, еле заметно подрагивали, а сам капитан постоянно жмурился и вновь поднимал взгляд наверх.
- Я думал, что команда станет такой же дружной, что я смогу делать вид, что ничего не произошло, - Киришима наклонил на бок, продолжая что-то рассматривать на потолке. Будто там что-то есть, будто там есть ответы на вопросы. - Я думал… Думал, что смогу хотя бы просто быть рядом со всеми, помогать им, как я это обычно делаю. Но… Хм.
Киришима вдруг замолчал, и Бакуго, подождав пару минут, понял, что продолжать он не намеревается. Что случилось?
- Но? - спросил парень, на что капитан вновь хмыкнул и повернулся наконец к нему, отчего Кацуки прикусил язык. Нет, взгляд не холоден, на лице нет оскала, но какая-то аура исходила от Красной Акулы: в глазах лишь боль, а по телу от нее холодок пробежал.
- Я не знаю, стоит ли тебе говорить, - признался мужчина после пары секунд молчания. - Ты ведь всего лишь помощник канонира…
- То, что я помощник канонира, уже значит, что я не человек? - вскинул бровь Кацуки, а в голосе ни капли злобы. Вся она уже истрачена пару мгновениями ранее. - Мы оба с тобой люди, мы дышим одним воздухом, стоим на одной и той же земле. Мы живем на одном корабле. Отличаемся лишь статусом на этом самом корабле. Тебе что-то мешает сейчас забыть об этом различии и рассказать о своих переживаниях? Я ведь пришел не ради того, чтобы с тобой подраться.
- А зачем ты пришел? - внезапно спросил Киришима. Бакуго прыснул и теперь сам уставился в потолок. И что там нашел мужчина? Обычный потолок из деревянных досок.