- Что? - переспросил Бакуго, до сих пор не веря в то, что слышит. Почему так странно? Почему так сердце бешено колотится от слов капитана? Что, черт возьми, происходит? Парень уже не слышит себя - биение сердца отдается пульсацией в ушах.
- Спасибо тебе. Я наконец все понял, - проговорил капитан, стоило маленькому канониру повернуться к нему. - Твоя речь… Она помогла понять мне, почему я отличаюсь от адмирала, что проиграл нам. У меня есть и свобода, и надежда. Свобода всегда моей верной спутницей, а вот надежду принес ты.
Маленький канонир словно зачарованный смотрел на улыбающегося Киришиму и не узнавал того Киришиму, которого он знал. Почему он так широко улыбается? Почему извиняется перед каким-то помощников канонира? Почему благодарит его? Это было и приятно, и странно одновременно, что Бакуго просто метался между ощущениями. Что он такого сделал? Он ведь даже ничего и не сказал толкового. Просто про свободу рассказал и все. Странно…
- Что ты делаешь, малец? - спросил внезапно Эйджиро, тем самым вытащив Кацуки из пучины своих размышлений.
Опомнившись, Бакуго посмотрел сначала в лицо капитана, потом чуть выше и… Заметил свою руку, что сейчас лежит на макушке Красной Акулы и нежно приглаживает одну из прядей ярко-алых волос. Маленький канонир резко отдернул руку и ошеломленно глянул на мужчину, что ничего не делал и просто ждал объяснений его действий. Он не убирал руку, он не ругался и не гневался. Нет. Он просто удивленно глядел на Кацуки, пока тот резко не убрал руку и не спрятал ее за спиной. Чем бы помогло это действие? Да ничем. Парень даже и не знал, что ему сказать в ответ, он просто во все глаза наблюдал за действиями Киришимы, ожидая наихудшего
Боже, боже… Боже! Что он наделал?! Что за черт его потянул это сделать?! Что теперь Эйджиро о нем подумает?! Бакуго уже был готов под землю провалиться от своего же стыда, но…
- Это было приятно… - прошептал внезапно Киришима и наклонил голову набок, внимательно рассматривая что-то на лице у маленького канонира. Последний же даже и слова выдавить из себя не мог, а этот взгляд еще больше подливал масла в огонь. Что ждет от него мужчина? Почему смотрит так пристально?
Но капитан и не ждал от него ничего.
Красная Акула сам приблизился ближе к Кацуки и протянул руку к его волосам, запустив свою большую ладонь в них, убрав челку со лба и пригладив ее к голове.
Что за странное чувство?
Пальцы Эйджиро мягко проводили по коже, оттягивая светлые пряди и пытаясь пригладить их обратно, а сам их хозяин, прищурившись, внимательно следил за изменениями в лице Бакуго. Его ладонь, такая грубая… Как она может все делать так нежно? Маленький канонир, вжав голову в плечи, старался не смотреть на капитана и самое главное не встретиться с чужим взглядом. Сейчас не до этого. Парень пытался запомнить все ощущения, столь странные, но приятные до мельчайших подробностей. Что он делает? И… Зачем? Он не знал, да и знать не хотел. Уйти не получится, объяснить, зачем он сам протянул руку, не смог бы. Да и… Не хотелось убирать чужую ладонь. Просто-напросто не желал блондин. Он лишь зажмурился и стал ждать, чем же все это закончится, пока чужие пальцы в последний раз пригладили торчащую прядку.
- Теперь мы точно можем друг другу доверять, - проговорил Киришима, наконец оторвавшись от волос Кацуки. Мало. Это было так мало.
- Что? - уже который раз задал этот вопрос парень, на что Эйджиро улыбнулся уголками рта и откинулся назад, укладываясь на койку.
- Ну… Ты же это сделал, чтобы показать, что ты мне доверяешь? Вот и я тоже сделал.
Если бы Бакуго знал, зачем он это сделал, то ответил бы что-нибудь. Но слишком много вопросов роились в голове бедного парня, поэтому он лишь кивнул и пошел в сторону выхода их каюты, не проронив больше ни слова.
Тот вечер запомнится ему надолго. Вспышка гнева, та, что так быстро родилась и угасла, послужила каким-то толчком. Толчком к чему только, вот вопрос. Мысли путались, маленький канонир уже ничего не понимал. Что произошло в тот момент? Он даже не заметил, как его рука оказалась на макушке у Киришимы. Почему он это сделал? Что им тогда двигало? Почему сердце в тот момент было готово выпрыгнуть из груди? Никогда блондин такого не ощущал. Слишком это все… Странно.
Но… Об этом он подумает позднее. А пока лучше к Красной Акуле не приближаться. Радует то, что тот сам нашел выход из ситуации. Пусть это станет жестом доверия, да. Так будет лучше.
Сейчас куда важнее то, что он все же смог разбудить Эйджиро. Смог наконец подвести его к тому самому выводу.
***
Проснуться от того, что снаружи каюты шумят - не самое приятное пробуждение в жизни Киришимы. Открыв один глаз, он уставился на дверь и притих, прислушиваясь к звукам, доносящимся с палубы. Что они там устроили? Не уж то драку затеяли? Непорядок.
Капитан лениво встал с постели и начал медленно натягивать на себя черную рубаху. Радует то, что искать долго не пришлось. Пояс тоже лежал недалеко, как и черная бандана. Надев все свое добро на себя, Красная Акула уселся обратно на койку. Почему теперь так страшно выходить из своей же каюты?
Киришима не хотел сейчас появляться на глаза команде. Что она скажет? Как себя поведет? Малец говорил, что она будет с распростертыми объятиями ждать его, но так ли это? Он доверял мальцу. Но что делать с тревогой, что вдруг начала расползаться змеей по груди, обвивая шею и стягивая ее, не давая вздохнуть, он не знал.
Мужчина попытался глубоко вдохнуть. Получилось. Никакой змеи и в помине нет. Просто выдумка. Надо просто собраться выйти из этой чертовой каюты, чьи стены так и давят…
- Пора выходить, - прошептал сам себе Киришима, но ноги не хотели поднимать его, и он так и остался сидеть на месте. А шум и гам продолжали нарастать.
Так могло бы и продолжаться, но внезапный оглушительный крик Мины вывел Эйджиро из размышлений:
- Нет! Остановитесь! Бакуго! Берегись!
Бакуго? Что-то случилось с мальцом? Внезапно ноги наконец послушались хозяина и понесли его к двери, которую мужчина тут же открыл и обомлел.
Прямо посередине палубы сражался Бакуго и еще кто-то. Из-за пиратов, что обступили поле битвы со всех сторон, было не разглядеть противника, но отчетливые звяканье саблей были слышны еще как.
- Бакуго! Нет! - закричала Мина, зажав рот рукой, и лезвие чужой сабли с громким свистом рассекло воздух.
Только не это.
Комментарий к Глава 11. Разбуди меня.
Примечания от автора:
Эта глава была… Довольно сложной для меня. Сплошные размышления. Намекните мне, если что-то не то написал.
У меня выдался свободный денек, поэтому я его посвятил новой главе и смог так быстро ее написать.
Осталось совсем недолго, моя команда. Всего лишь две главы. Мы сможем дожить до этого момента!
Словарь непонятных слов:
1. Флотилия — формирование (оперативное объединение) военных кораблей, которые могут быть частью большего военно-морского флота (сил).
========== Глава 12. Опять будет бой. Еще один со злой судьбой. ==========
Комментарий к Глава 12. Опять будет бой. Еще один со злой судьбой.
Юрий Мазихин - Меня покорить нельзя (из “Спирит: Душа прерий”)
(В названии содержится строчка из этой песни)
- Бакуго! Нет! - закричала Мина, зажав рот рукой, и лезвие чужой сабли с громким свистом рассекло воздух.
Вот так вот и придет смерть? Маленький канонир, что пережил покушение на торговый корабль, сражение, гнев капитана, умрет сейчас? От клинка какого-то судового врача? Всего лишь один удар пропустил - и вот чужая сабля уже несется к юноше, желая отсечь одну из его рук. Всего лишь одно чертово неверное движение - и ты уже истекаешь кровью.
Бакуго смиренно зажмурился, сжимая в ладонях рукоять сабли. Сам виноват: не успел среагировать - теперь и поплатится. Отчего ж руки-то подводят?
Внезапно послышался глухой удар, звук упавший сабли, звонкий, звякающий, и дружное оханье всей команды. Что? Боли не последовало, что же произошло? Парень слегка приоткрыл один глаз и застыл, увидев Киришиму. Капитана, что на палубе до этого не было. Его не было среди других пиратов, откуда он взялся? Как Красная Акула успел так появиться и толкнуть противника юноши? Блондин удивленно вскинул бровь и опустил свое оружие, ожидая хоть какого-нибудь ответа. Все остальные пираты, что стояли около поля битвы, тихо перешептывались и бросали косые взгляды на всю эту заваруху. Что произошло, не успел понять никто.